Дэвид Эддингс - Обитель чародеев

– Тем не менее мог бы подать сигнал, что твои люди поблизости, – обиженно протянул Бэйрек.

– Мы не хотели рисковать, – объяснил Хеттар, щерясь по волчьи. – Нас могли заметить мерги, Бэйрек, и не хотелось отпугивать их. Было бы жаль, если бы они убрались восвояси. Что ты скажешь на это?

– Это все, что ты можешь сообщить?

Хеттар ненадолго задумался, потом откровенно сказал:

– Пожалуй что да

Вскоре последовало приглашение сесть к длинному столу, который стоял в дальнем конце зала. Во время общего разговора Гариону не пришлось лгать, так как никто не заводил речь о возможных последствиях болезни, которые тетя Пол нарисовала ему. После трапезы он подсел к Адаре и погрузился в дремоту, едва следя за тем, что говорят вокруг.

Из забытья его вывел громкий стук в дверь.

– Служитель Белара! – возвестил вошедший стражник.

В зал в сопровождении четырех мужчин, облаченных в густые меха, вошел высокий человек в белом одеянии. Все четверо двигались характерной шаркающей походкой, и Гарион мгновенно узнал в них людей, поклоняющихся Богу-Медведю. Все они очень походили на чирекских его последователей, которых он видел в Вэл Олорне.

– Ваше величество! – возвестил человек в белом.

– Приветствуем тебя, Чо-Хэг, – в тон ему провозгласили остальные четверо, – главу всех кланов олгаров и хранителя южных просторов Олгарии.

Король Чо-Хэг чуть склонил голову.

– Я слушаю тебя, Эльвар, – сказал он жрецу. – Я прибыл поздравить ваше величество по случаю великой победы, одержанной над силами Бога Тьмы.

– Ты очень любезен, Эльвар, – учтиво ответил Чо-Хэг.

– Кроме того, – продолжал жрец, – до меня дошел слух, что священный предмет прибыл в Стронгхолд. Я полагаю, ваше величество хотело бы передать его в руки священнослужителей на сохранение.

Гарион, встревоженный предложением жреца, привстал, но тут же сел на место, не зная, что сказать. Миссия, однако, радостно улыбаясь, направился к Эльвару. Узлы, которые тщательно завязал Дерник; оказались развязанными, и ребенок, вынув камень из мешочка, висящего на поясе, предложил его перепуганному жрецу.

– Миссия? – спросил он.

Глаза Эльвара расширились, и он отшатнулся, поспешно подняв руки над головой, чтобы ненароком не коснуться волшебного камня.

– Смелее, Эльвар, – послышался голос Полгары, остановившейся на пороге. – Пусть тот, кто не имеет в душе злого умысла, протянет руку и возьмет камень.

– Леди Полгара, – заикаясь, проговорил жрец. – Мы думали… что… я…

– У него иные соображения на этот счет, – сухо заметил Силк. – Возможно, он глубоко сомневается в своей собственной чистоте. Я бы сказал, что это серьезный недостаток для священнослужителя.

Эльвар взглянул беспомощно на маленького человечка, не опуская рук.

– Не следует просить того, что не готов принять, Эльвар, – укорила его Полгара.

– Правительница Полгара, – начал оправдываться Эльвар, – мы считали, что ты так занята отцом, что…

– …что ты завладеешь камнем прежде, чем я узнаю об этом? Подумай, Эльвар, хорошенько. Я не позволю, чтобы Око Олдура попало в руки тех, кто поклоняется Медведю, – сказала она, приятно улыбаясь, и прибавила:

– Если, конечно, тебе не предначертано стать его обладателем. Мы с отцом будем только рады отдать его кому-нибудь. Почему бы тебе не попробовать? Все, что от тебя требуется, – протянуть руку и взять камень.

Лицо Эльвара побелело, и он опять попятился в страхе от Миссии.

– Я полагаю, это все, Эльвар, – подвел черту король Чо-Хэг.

Жрец принялся озираться, затем повернулся и быстро покинул зал вместе со своими людьми.

– Пусть он уберет его, Дерник, – сказала Полгара кузнецу. – И посмотри, нельзя ли что-нибудь сделать с узлами.

– Можно запечатать свинцом, – задумчиво произнес Дерник. – Уж тогда он не сумеет их развязать.

– Ну что ж, попробуй. – Она обвела всех взглядом. – Вам, наверное, будет интересно узнать, что отец проснулся. Старый дурак оказался крепче, чем мы думали.

Гарион вздрогнул, стараясь уловить в её словах и интонации намек на то, что она чего-то недоговаривает, но лицо тети Пол оставалось совершенно непроницаемым.

Бэйрек громко засмеялся, обрадованный хорошим известием, и хлопнул Хеттара по плечу.

– Я же говорил, что он оклемается! – воскликнул он. Собравшиеся обступили Полгару и принялись расспрашивать её о здоровье отца.

– Он проснулся, – заявила она. – Вот и все. Скажу только, что каким он был, таким и остался. Успел уже пожаловаться на жесткую кровать и потребовал крепкого пива.