Дэвид Эддингс - Колдунья из Даршивы

— Не могу поверить, что в самом деле всерьез обсуждаю положительные качества зеленой змеи. — Шелк покачал головой и направился по коридору в заднюю часть дома.

Дарник вернулся с Тофом и Эриондом. Они несли мешки с едой и посудой. Полгара окинула камин критическим взглядом.

— В последние дни мы питались кое-как, — заметила она. — А здесь есть настоящая кухня, так почему бы нам ею не воспользоваться? — Полгара открыла мешок с продуктами и порылась в нем. — Хотела бы я иметь что-нибудь, кроме нашего дорожного рациона.

— Сзади есть курятник, Пол, — с надеждой сообщил Белдин.

Полгара улыбнулась и произнесла почти мечтательным тоном:

— Дарник, дорогой.

— Сейчас займусь этим, Пол. Три штуки?

— Лучше четыре. Тогда мы сможем взять с собой немного холодной курятины. Сенедра, пойди с ним и собери все яйца, какие сможешь найти.

Сенедра изумленно уставилась на нее.

— Я никогда не собирала яйца, госпожа Полгара, — запротестовала она.

— Это нетрудно, дорогая. Следи, чтобы они не разбились, — вот и все.

— Но…

— Пожалуй, я приготовлю на завтрак омлет с сыром.

Взгляд Сенедры тотчас же прояснился.

— Я возьму корзину, — быстро сказала она.

— Отличная идея, дорогая. Дядюшка, тут есть еще что-нибудь интересное?

— Позади дома стоит амбар. — Белдин пожал плечами. — У меня не было времени заглянуть туда. Может быть, там найдется что-нибудь хмельное, чтобы промочить горло.

Белгарат поднялся на ноги.

— Почему бы нам не удостовериться в этом сейчас? — предложил он.

— В деревнях не варят хороший эль, Белгарат.

— Может быть, мы нарвались на исключение. Нельзя судить, пока не попробуешь, верно?

— Тут ты прав.

Два старых волшебника направились в амбар, покуда Эрионд подбрасывал дров в очаг.

Вернулась Сенедра, сердитая и нахмуренная.

— Куры не отдают мне яйца, госпожа Полгара, — пожаловалась она. — Они сидят на них.

— Ты должна подлезть под них и забрать яйца, дорогая.

— А это их не рассердит?

— Ты боишься кур?

Сердито сверкнув глазами, маленькая королева решительно вышла.

В погребе позади дома хранился запас овощей, а Белгарат и Белдин притащили бочонок эля. Пока куры поджаривались, Полгара шарила по горшкам и банкам на кухне. Она нашла муку и другие продукты и, деловито закатав рукава, начала замешивать тесто.

— Вечером у нас будут бисквиты, — сообщила Полгара, — а к утру я испеку свежий хлеб.

Такого ужина Гарион не ел уже несколько месяцев. Правда, он за это время побывал на приемах, обедал в гостиницах и придорожных харчевнях, но стряпня тетушки Пол обладала качествами, которыми не могла похвастаться больше ни одна кухарка в мире. Наевшись, он отодвинул тарелку и со вздохом откинулся на спинку стула.

— Спасибо, что ты хоть что-то оставил и для нас, — ядовито заметила Сенедра.

— Ты за что-то сердишься на меня? — спросил ее Гарион.

— Нет, Гарион. Просто я немного раздражена.

— Почему?

— Меня клюнула курица. — Сенедра указала на остатки жареной курицы, лежащие на большой тарелке. — Вот эта. — Протянув руку, она схватила куриную ножку и свирепо впилась в нее маленькими белыми зубами. — Вот тебе! — мстительно произнесла Сенедра.

Хорошо зная свою жену, Гарион счел за благо удержаться от смеха.

После ужина они сидели за столом, прислушиваясь к шуму затихающей снаружи бури.

Внезапно раздался негромкий почтительный стук в дверь. Гарион вскочил и схватился за меч.

— Я не собирался вас беспокоить, — послышался за дверью старческий голос, — а просто хотел убедиться, что у вас есть все необходимое.

Белгарат поднялся со стула, подошел к двери и открыл ее.

— Святой Белгарат, — с низким поклоном произнес стоявший на пороге человек. Это был глубокий старик с седыми волосами и худым, морщинистым лицом.

К тому же это был гролим.

Белгарат настороженно смотрел на него.

— Вы знаете меня? — осведомился он.

— Конечно. Я знаю всех вас. Могу я войти?

Белгарат молча шагнул в сторону, и старый гролим проковылял в комнату, опираясь на кривую палку.

— Госпожа Полгара, — пробормотал он, кланяясь ей. Потом повернулся к Гариону. — Ваше величество, могу я молить вас о прощении?

— Почему? — отозвался Гарион. — Вы не сделали мне ничего плохого.

— Сделал, ваше величество. Когда я услышал о том, что произошло в Городе Ночи, я возненавидел вас. Можете вы простить мне это?

— Тут нечего прощать. Ваши чувства были вполне естественны. В вашем сердце произошла перемена, не так ли?