Дэвид Эддингс - Колдунья из Даршивы

Губы грузчика скривились в грубой ухмылке.

— Я слушаю, дружище, — сказал он. — Объясни, как можно вставить белоглазому палки в колеса, и я с тобой до самого конца. — Он плюнул себе на руку и протянул ее.

Дарник также плюнул на ладонь, и оба соединили руки старым как мир жестом. После этого кузнец доверительно понизил голос.

— Мы слышали, что белоглазый — чтоб у него все зубы выпали! — нанял корабль в Мельсен. Нам нужно знать, когда он отплыл, на каком корабле, кто отправился вместе с ним и где он должен высадиться.

— Ну, это просто! — воскликнул грузчик, откинувшись на спинку стула.

— Эй, ты! — обратился Дарник к Белгарату. — Скоро принесут эль?

Белгарат снова издал сдавленное ворчание.

— Трудно в наши дни найти толкового слугу, — вздохнул Дарник.

Полгара едва сдерживала смех.

— Я видел это собственными глазами, — заговорил грузчик, склонившись вперед, — так что мне незачем повторять чьи-то слова. Дней пять назад этот белоглазый приходил в док. Это было пасмурным утром, когда не видишь разницу между туманом и дымом, а дышать не хочется ни тем, ни другим. С белоглазым была женщина в черной атласной мантии с капюшоном на голове, а с ней — маленький мальчик.

— Откуда ты знаешь, что это была женщина? — спросил Дарник.

— Что у меня, глаз нет? — усмехнулся грузчик. — Они ходят совсем не так, как мы, — покачивают бедрами, ни одному мужчине это не под силу. Это была женщина — можешь мне поверить. А мальчик был красивым, как восход солнца, только выглядел немного грустным. Компания ему была явно не по душе. Ну, они сели на корабль, снялись с якоря и отплыли в туман. Готов биться об заклад, что они высадились у какой-нибудь пещеры понезаметней, возле столицы Мельсена — ты ведь знаешь, что там вовсю процветает контрабанда.

— И это было пять дней назад? — осведомился Дарник.

— Пять или четыре. Я иногда теряю счет дням.

Дарник горячо стиснул просмоленную руку грузчика.

— Клянусь тебе, приятель, — сказал он, — что мы вставим белоглазому палки во все колеса, сколько бы их ни оказалось!

— Хотел бы я вам в этом подсобить, — с завистью вздохнул грузчик.

— Ты это сделал, дружище, — заверил его Дарник. — Пару палок я вставлю от твоего имени. Шелк, — серьезно заметил кузнец, — думаю, нашему другу следует уплатить за беспокойство.

Шелк, все еще ошарашенный, вытряхнул из кошелька несколько монет.

— По-твоему, этого достаточно? — критически осведомился Дарник.

Шелк удвоил количество и, бросив неодобрительный взгляд на Дарника, добавил золотых монет.

Грузчик удалился, зажав в кулаке награду.

Бархотка молча поднялась и присела перед Дарником в почтительном реверансе.

— Где ты всему этому научился? — буркнул Шелк.

Дарник удивленно посмотрел на него.

— Неужели тебе не приходилось торговать лошадьми на ярмарке, Шелк?

— Как я говорил тебе, дружище, — весело сказал Белдин, — добрый старый простонародный язык еще жив, и для моих ушей он звучит как музыка.

— В самом деле? — угрюмо произнес Белгарат и повернулся к Дарнику. — Что означала эта комедия в народном стиле?

Дарник пожал плечами.

— Мне много раз приходилось встречать людей такого сорта, — объяснил он. — Они могут оказаться очень полезными, если найти к ним правильный подход. Если бы мне дали еще немного времени, я бы сумел продать этому парню трехногую лошадь и убедить его, что он совершил выгодную сделку.

— О Дарник! — воскликнула Полгара, обнимая кузнеца за шею. — Что бы мы без тебя делали?

— Надеюсь, этого вы никогда не узнаете, — скромно ответил Дарник.

— Хорошо, — сказал Белгарат. — Теперь мы знаем, что Зандрамас отправилась в Мельсен. Вопрос в том, почему?

— Чтобы избавиться от нас? — предположил Шелк.

— Не думаю, Хелдар, — возразил Сади. — Центр ее могущества — Даршива. Зачем же ей двигаться в противоположном направлении?

— Об этом надо подумать.

— А что такого интересного в Мельсене? — спросила Бархотка.

— Ничего особенного, — ответил Шелк, — если не считать, что там сосредоточена половина мирового денежного запаса.

— А Зандрамас интересуют деньги? — спросила девушка.

— Нет, — твердо заявила Полгара. — Деньги для нее ничего не значат — по крайней мере сейчас. Тут что-то другое.

— Единственное, что сейчас имеет значение для Зандрамас, это Сардион, не так ли? — сказал Гарион. — Может ли Сардион находиться на одном из Мельсенских островов?

Белдин и Белгарат обменялись взглядами.