Дэвид Эддингс - Келльская пророчица

— Шар хочет поглядеть на ребеночка Полгары.

— Пожалуй, большей дикости я за всю жизнь не слыхивала! Ну, в путь?

Очертания их фигур замерцали, расплылись — и вот уже два волка бесшумно и стремительно мчались прочь от берега.

До Вейла они добрались всего за неделю. Изредка охотились и еще реже отдыхали. За эту неделю Гарион узнал про волчьи повадки много больше, чем за всю жизнь. Разумеется, Белгарат успел его многому научить, но старый волшебник вкусил волчьей жизни, уже будучи взрослым, Полидра же была знакома со звериным житьем с младых ногтей.

И вот однажды вечером они взбежали на вершину холма и увидели внизу маленькую усадьбу — ограда почти утонула в снегу, на крыше дома образовался огромный сугроб, но в окнах мерцал теплый гостеприимный свет.

— Мы успели? — спросил Гарион у волчицы с янтарными глазами.

— Да, — ответила Полидра. — Сестра рада, что мы мудро пренебрегли четвероногими, на которых разъезжают двуногие. Однако время близится. Давай спустимся и поглядим, как тут дела.

И они потрусили вниз по склону сквозь метель, а возле самых ворот приняли человеческое обличье.

В доме царило приятное тепло. Полгара, неловко передвигаясь, накрывала на стол, Белгарат сидел у огня, а Дарник невозмутимо чинил конскую упряжь.

— Я сберегла кое-что вам на ужин, — сказала, поворачиваясь к вошедшим, Полгара. — Мы уже отужинали.

— Так ты знала, что мы нынче появимся? — Гарион от изумления раскрыл рот.

— Конечно, дорогой. Мы с матушкой все время поддерживаем связь. Как поживает Сенедра?

— Они с Белдаран чувствуют себя прекрасно, — буднично произнес Гарион.

Полгара столько раз удивляла его, что Гарион чувствовал себя вправе хоть разок отыграться.

Полгара чуть не уронила тарелку, и ее изумительные голубые глаза широко раскрылись.

— О Гарион! — воскликнула она, бросаясь ему на шею.

— Тебе нравится это имя? Ну хоть чуточку, а?

— Больше, чем ты можешь себе вообразить!

— Как самочувствие, Пол? — спросила Полидра, снимая мокрый плащ.

— Думаю, великолепно, — улыбнулась Полгара. — Знаешь, мама, я все знаю про беременность, но вот сама испытываю это впервые в жизни. У меня такое впечатление, что младенцы только и делают, что толкаются, правда? Всего несколько минут назад мой ударил ножкой — и почему-то сразу в нескольких местах.

— Ах, так он еще и дерется? — подал голос Дарник.

— Он? — улыбнулась Полгара.

— Ну… просто сорвалось с языка, Пол.

— Ежели хотите, могу прямо сейчас сказать вам, кто это — он или она, — предложил Белгарат.

— Только посмей! — сверкнула глазами Полгара. — Никто не должен узнать об этом прежде меня!

Снегопад кончился перед самым рассветом, а вставшее солнце разогнало тучи. Свежевыпавший снег сиял ослепительной белизной, небо нежно голубело, и было хоть прохладно, но не морозно.

На рассвете Гариона, Дарника и Белгарата безжалостно изгнали вон из дома, и они слонялись вокруг дома, томясь от чувства собственной бесполезности, подобно всем мужчинам в подобной ситуации. Вот они остановились на самом берегу ручейка, протекавшего через двор фермы. Белгарат вгляделся в темную воду и заметил в глубине темные юркие тени.

— Ты успел уже насладиться рыбалкой? — спросил он у Дарника.

— Нет, — печально отвечал кузнец. — Прежней страсти как не бывало…

Все они знали почему и предпочли прекратить этот грустный разговор.

Чуть позднее Полидра принесла им перекусить, но решительно запретила даже приближаться к дому. К вечеру она заставила мужчин кипятить воду в кузнице Дарника.

— Никогда не мог взять в толк, зачем это надо, — посетовал Дарник, снимая с огня уже невесть какой по счету чайник. — Ну к чему им столько кипятка?

— Да ничего им не нужно, — ответил Белгарат. Старик развалился на охапке сучьев и внимательно изучал причудливую резьбу на новой колыбельке, которую смастерил будущий отец. — Это просто нехитрый способ занять мужиков, чтобы не путались под ногами. Некой гениальной бабе много тысяч лет тому назад пришла в голову эта идея, и женщины доселе свято соблюдают этот древний обычай. А ты кипяти воду, Дарник, кипяти! Этим ты осчастливишь женщин, тем более и не такой уж это тяжкий труд.

Луна еще не взошла, но холодный свет звезд серебрил снег — казалось, весь мир объят нежным голубоватым сиянием. Гарион никогда не видел еще такой волшебной ночи — будто, природа, затаив дыхание, напряженно чего-то ждет.

Гарион и Белгарат, заметив растущее беспокойство Дарника, предложили прогуляться на вершину холма. Они уже давно заметили, что Дарник всегда старается чем-то себя занять, борясь с волнением или тоской.