Дэвид Эддингс - Владычица магии

– Не знаю, – пробормотал он, по-прежнему не в силах думать отчётливо.

– Сними амулет, – велела она. Гарион послушно потянулся к медальону, но рука внезапно замерла в воздухе, отказываясь двигаться.

– Не могу… – беспомощно сказал он.

– Забери у него это! – приказала королева одному из евнухов.

Тот, бросив перепуганный взгляд на мёртвого змея, покачал головой и весь сжался от ужаса.

– Делай что велено! – резко вскрикнула королева.

Откуда-то из глубины дворца донёсся раскатистый треск, потом скрежет гвоздей, выдираемых из толстого дерева, и гул надвигающейся лавины – оглушительный, зловещий грохот рушащихся стен. Издалека из какого-то полуосвещённого коридора раздался вопль смертельной муки.

Бесстрастный голос в мозгу Гариона снова ожил:

– НАКОНЕЦ-ТО, – прошептал он с явным облегчением.

– Что здесь происходит?! – вспылила Солмиссра.

– ПОЙДЁМ СО МНОЙ, – велел голос. – МНЕ НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ.

Гарион, подложив под себя руки, попытался встать.

– НЕТ. НЕ ТАК.

Перед глазами Гариона неожиданно промелькнуло собственное, только раздвоенное изображение. Ни о чём не успев подумать, он напряг волю, чтобы сделать так, как приказывал голос, и внезапно перестал ощущать руки, ноги, тело, однако продолжал двигаться, а вскоре увидел себя со стороны – мальчишку, сидящего с бессмысленным видом на подушках у ног Солмиссры.

– ПОСПЕШИ, – велел голос, только теперь он звучал словно говоривший находился рядом. И в самом деле, Гарион, напрягая глаза, заметил смутную тень, бесформенную, но почему-то очень знакомую.

Туман, окутывавший разум Гариона, исчез, и он тут же насторожился:

– Ты кто? – спросил он у еле видного силуэта.

– На объяснения нет времени. Быстрее, нужно показать им дорогу, прежде чем Солмиссра опомнится.

– Кому показать?

– Полгаре и Бэйреку.

– Тёте Пол? Где она?

– ПОЙДЁМ, – настойчиво повторил голос.

Гарион и странное видение вместе прошли сквозь закрытую дверь так легко, словно вход в тронный зал прикрывала всего-навсего прозрачная занавеска; оказались в коридоре и, взмыв в воздух, полетели по тёмным переходам, бесшумно, незаметно, не вызывая даже лёгкого ветерка.

Через секунду оба оказались в большом зале с высокими потолками, куда Иссас привёл Гариона сначала, и тут, не спускаясь на землю, остановились.

Тётя Пол, сверкая огромными прекрасными глазами, излучавшими гнев и ярость, окружённая слепящим пламенем, широкими шагами пересекала зал. Рядом мчался огромный лохматый медведь, уже виденный Гарионом раньше. В злобной морде ужасного зверя лишь чуть виднелись черты лица Бэйрека. Маленькие глазки горели красным огнём безумия, в оскаленной пасти щерились острые жёлтые зубы.

Перепуганные стражники пытались отогнать медведя длинными пиками, но зверь переломил их, как тростинки, и накинулся на людей, сжимая их в железных объятиях и разрывая тела когтями.

Каменный пол на пути женщины и зверя был усеян изуродованными трупами и вздрагивающими лохмотьями окровавленной плоти.

Змеи, отдыхавшие по углам, извиваясь, скользили навстречу, но, встреченные яростным огнём, окружавшим тётю Пол, мгновенно издыхали, как Маас.

Тётя Пол словом и жестом продолжала уничтожать двери одну за одной. На пути встала толстая стена, и чародейка превратила её в груду щебня, словно стена была не из камня, а из паутины.

Бэйрек летел подобно урагану, оглашая дворец безумным рёвом, уничтожая всё на своём пути.

Вопящий евнух попытался было взобраться на колонну, но исполинский зверь вонзил когти ему в спину и стащил вниз. Визг тут же оборвался: фонтан крови и мозгов брызнул во все стороны, когда железные челюсти с тошнотворным хрустом сомкнулись на черепе евнуха.

– Полгара! – беззвучно воскликнула тень рядом с Гарионом. – Сюда!

Тётя Пол быстро повернулась.

– Иди за нами! Быстрее.

И тут Гарион и тень полетели назад по коридору к тронному залу, где оставались Солмиссра и одурманенное тело того, кого недавно покинула душа.

Позади следовали тётя Пол и разъярённый Бэйрек.

Гарион и его странный спутник прошли через тяжёлую закрытую дверь.

Солмиссра, вновь покрытая пурпурно-зелёными пятнами, только теперь уже не похоти, а гнева, стояла над сидящей у трона пустоглазой куклой.

– Отвечай мне! – требовала она. – Немедленно отвечай!

– Когда мы вернёмся, – приказала тень, – ничего не предпринимай. Я сам её успокою. Нужно выиграть время.

И тут всё вновь стало как прежде.