Меган Уолен Тернер - Царь Аттолии (ЛП)

Слуги улыбались.

Царь сердито смотрел на дубовые перила перед собой.

— Возможно, это не самый прямой маршрут, — сказал он.

Слуги продолжали ухмыляться, когда он вел их обратно по коридору мимо людей, которые по-прежнему стояли там со своими свитками и табличками. Они снова поклонились проходящему мимо царю. Он спустился по лестнице, на этот раз на один пролет, повернул налево и еще раз налево, чтобы обойти атриум, а затем направо, чтобы добраться до коридора на противоположной стороне. Теперь они снова были на знакомой территории, и даже Костис знал, в какую сторону следует повернуть, чтобы достичь царских апартаментов.

Даже после блужданий по дворцу они вернулись слишком рано и неожиданно. Телохранители в зале громко стукнули копьями об пол, чтобы привлечь внимание тех, кто находился в прихожей царя. Царь подошел к двери и повернулся на каблуках лицом к своей свите.

— Вон, — сказал он.

— Ваше Величество?

— Вон, — повторил царь. — Все вы.

Он так же махнул охранникам у двери.

— Ваше Величество не может иметь в виду…

— Его Величество именно это имеет в виду. Достаточно, вы можете идти. Отдыхайте, выпейте кофе, пообщайтесь со своими подругами. Вон.

— Мы не можем оставить вас без присмотра, — сказал Сеанус как можно убедительнее.

— Ваше Величество, это было бы неправильно, — запротестовал начальник караула, единственный по-настоящему обеспокоенный.

Он знал свои обязанности, и не имел права оставлять царя без охраны. Телеус оторвет ему голову.

— Вы можете охранять меня из зала. В моих покоях только одна дверь. Вы тоже можете ждать меня, — сказал царь своим придворным. — В зале.

— Ваше Величество, это невозможно, — сказал Сеанус. — Мы просто не можем оставить вас в полном одиночестве.

Царь смотрел так, словно собирался запихнуть его слова обратно в глотку. Потом его мстительный взгляд упал на Костиса.

— Костис может остаться, — сказал он.

— Я так не думаю, Ваше Величество — Сеанус попытался снисходительно улыбнуться, но царь остановил его.

— Вы помните, что я царь? — решительно сказал он. — Или я должен пригласить свою жену для подтверждения этого факта?

Он никогда не признался бы царице, что не может справиться со своими слугами, но ни один из них, даже Сеанус, не осмелился бы разоблачить этот блеф.

— Вожжа попала под мантию, — пробормотал кто-то, когда они через коридор выходили в зал.

Последним шел Ламион. Он оглянулся на царя и поспешно закрыл за собой дверь.

Евгенидис повернулся к Костису.

— Никто не должен входить в эту дверь, Костис. Никто не должен войти через любую из этих дверей в караульное помещение, ты понял?

— Да, Ваше Величество.

— Хорошо. Теперь иди сюда.

Егенидис вошел в спальню, Костис остановился в дверях.

— Переставь это кресло, пожалуйста. Я хочу, чтобы оно стояло перед окном.

Кресло было громоздким, но не тяжелым. Костис нерешительно поднял его и перенес на указанное царем место.

— Лицом к окну или в сторону, Ваше Величество?

— К окну.

Царь стоял рядом Костисом. Не глядя на него, царь протянул руку и сказал:

— Сними его.

Он имел в виду кольцо на пальце. Это был тяжелый перстень-печать из чистого золота с большим резным рубином.

Костис осторожно потянул кольцо, но оно туго сидело на пальце. Ему пришлось крепко взяться за запястье и сильно дернуть.

— Извините, Ваше Величество, — предупредил он и дернул.

— Не извиняйся, — сказал царь. — Не думаю, что снятие колец входит в курс подготовки молодого бойца. Ведь гвардию не обучают правильно грабить трупы?

Кости не нашел эту шутку смешной.

— Нет, Ваше Величество.

Он потянул сильнее, и кольцо соскользнуло с пальца.

— Положи на стол, — сказал царь и отвернулся.

Костис вспомнил беспокойство Телеуса о том, какой ущерб может нанести этот юноша, если получит власть в свои руки. Обозленный, он прошел к столу и с громким стуком опустил кольцо на обтянутую кожей столешницу. Царь не обратил на него внимания. Костис тихо вышел из комнаты. Царь не приказал закрыть дверь. Он должен был сказать, подумал Костис, но царь промолчал. Костис выбрал место, откуда он мог видеть царя, сидевшего в кресле лицом к окну. Он застыл по стойке «смирно» и приготовился ждать.

Костис изо всех сил прислушивался к звукам из комнаты, надеясь услышать хоть скрип кресла, но царь сидел неподвижно. Из спальни не доносилось ни звука. Вероятно, Его Величество решил вздремнуть.