Андрей Имранов - Восход над Шалмари

– Да нет, – отмахнулся Вадик, примериваясь к решётке. – Магии тут никакой, одна химия. Так что засечь не могли.

Вцепился в решётку руками, поднатужился.

– Глазами могли заметить, – с сожалением, как ребёнку, пояснил Семён и, вздохнув, присел у другого края решётки: – Давай на счёт «три».

– Раз. Два… Три!

Решётка с душераздирающим скрежетом вылезла из асфальта, обнажив дохнувший сладкими и гнилостными ароматами тёмный провал.

– Пролезем? – засомневался Семён. Лаз выглядел узковато.

– Пролезем! – ответил Вадик. – Люди лазают – вон вишь, скобы в стену вбиты? – значит, и мы пролезем. Ну давай – я первый пойду. Воздух вам подготовлю, а то задохнётесь ещё с непривычки.

Вадик поморщился, подобрал полу своей одежды, наклонился и быстро и довольно ловко скрылся под землёй.

– Нормалёк! – донёсся из лаза приглушённый, но гулкий голос. – Ща я, моментом…

Донеслась какая-то возня, сдавленное ругательство, потом лаз вдруг осветился слабым светом, и чуточку повеселевший голос Вадика объявил:

– Порядок. Можете лезть.

Семён вздохнул и обернулся к Алите. Та улыбнулась легонько, глядя ему в глаза, потом вдруг подошла и уткнулась лицом в воротник. Семён осторожно обнял её за плечи, чувствуя, как колотится сердце и как щемяще теплеет в груди какое-то незнакомое ощущение.

– Эй! Ну чё вы там застряли? – донеслось из-под земли.

Алита подняла лицо и улыбнулась Семёну – широко и открыто.

– Пошли?

– Пошли, – кивнул Семён. Но они стояли так, улыбаясь и глядя друг другу в глаза ещё минут пять, пока из лаза не показалась всклокоченная и засыпанная каким-то хламом голова Вадика.

– Блин! – сказала голова с чувством. – Нашли время! Тоже мне… тили-тили-тесто.

– Исчезни, – сказал Семён, выпуская Алиту из объятий. – Уже идём.

Вадик что-то пробурчал и скрылся. Семён помог Алите спуститься в лаз, подождал немного и полез сам.

Внизу оказалось неожиданно сухо и довольно чисто. Сводчатый коридор, выложенный грубо обработанным камнем, уходил в тёмную даль. Стены были сухими, пол – слегка влажным, и только по центру пола, в углублении, тёк небольшой ручей. Слабо пахло чем-то пряным.

– А чем это пахнет? – спросил Семён.

– Ну нормально, – оскорбился Вадик. – Какая разница, чем? Вот залез бы ты сюда первым, небось не спрашивал бы, чем пахнет. Тут такое амбре стояло…

– Да я ж не привередничаю, – виновато отозвался Семён, – я просто любопытствую. А так ты, конечно, всё круто сделал, извини, если обидел.

– Да ладно. Ничего. Я, по правде, и не знаю, чем пахнет – по идее, моя структура ничего, кроме молекул кислорода и азота, пропускать не должна, так что я и сам не понимаю. Ну… пойдём, что ли? Нам – туда.

И они направились вперёд по коридору. Шаги гулко и далеко отдавались в тишине, иногда через какие-то отверстия доносились отголоски наземной жизни, какие-то шорохи, далёкие звуки проезжающих машин. Не имеющее никакого источника освещение двигалось вместе с ними, заливая примерно двадцати метровый отрезок коридора слабым, мертвенно-белым светом.

– А откуда свет-то идёт? – поинтересовался Семён негромко.

– Отовсюду, – ответил Вадик. – Где какой-нибудь атом воздуха натыкается на нить структуры, из него вышибается фотон. Получается такой рассеянный свет, фактически без определённого источника – мечта фотографа да и только. Ты мне вот что скажи: где этот твой… забыл имя… кошак шляется? Ты ж говорил, он должен нас встретить.

– Рорик-то? Он не мой, это во-первых. А во-вторых: я знаю не больше твоего, где он и сколько он там ещё будет.

– Рорик? – вдруг заинтересовалась Алита. – Это ты о ком?

– О шавеларе, который нас встретить должен, – я же тебе рассказывал и имя его называл – забыла, что ли?

– Ну да, тогда не запомнила. Но я тогда и не знала ничего. А полное его имя ты не знаешь?

– Рорик… э-э… – Семён напряг память. – Шаталь… и…

– Ша-Таль Ли-Хонта, – продолжила Алита взволнованным голосом. – Ас-ке к'иан айа-ар-шавели к'иара. Сам-то он зачем сюда полез?

– Ты его знаешь? – удивился Семён.

– Да. Он мой… х'орт… не муж, но… что-то большее, чем просто «парень».

– Муж?! – Семён вытаращил глаза, но в груди что-то неприятно ёкнуло. – Ты что? Ты же всю жизнь здесь прожила?

– Ой! Это я всё воспоминания путаю. Не мой, конечно, а моей мамы – Лари Ли-кайла. Так что… так что этот Рорик вполне может быть моим отцом. – Алита замерла с распахнутыми глазами, её саму удивило это открытие.

– Во, блин, – прокомментировал Вадик. – Зашибись какое кино. «Санта-Барбара» и «Вавилон-5» в одном флаконе.