Андрей Имранов - Восход над Шалмари

– Как это? – удивился Семён. – Оскара поджидает?

– Да, его. Ты не знал? Он на этой стороне вовсе не из-за кулинарных пристрастий поселился. Была довольно неприятная история, в результате которой аж четыре довольно могущественных рода решили, что твой бывший собутыльник непозволительно задержался на этом свете. Первое время там их десятки дозором вокруг внешней ограды ходили – как волки вокруг овчарни.

– Нет, не знал. Он о себе ничего не рассказывал. Погодите, он же совсем недавно на ту сторону ходил на пару дней, и ничего.

– Это он на ритуал плодородия ходил, скорее всего. Во время него убийства запрещены. А в любое другое время должен был быть очень важный повод, чтобы Оскар решился на такое. Вот я и спрашиваю: не знаешь ли ты, что это был за повод?

Семён был уверен, что знает повод. Точнее, не повод, причину. Разговор, после которого пропал Оскар. Вот только рассказывать шефу об этом разговоре Семён не хотел совершенно.

– Да нет, Владимир Вячеславович, ума не приложу, – не моргнув глазом, соврал Семён, глядя начальству в глаза честным взглядом.

– Ну смотри. Вспомнишь что – сразу расскажешь. Ладно, хватит об этом. Вы с Антоном когда замеры закончите? Кто на прошлой неделе клялся и божился, что к понедельнику будет готово? Сегодня уже среда.

Итак, подумал Семён, что мы имеем? Оскар узнаёт про ребёнка, который безболезненно проходит туда-сюда через портал, и это производит на него впечатление… Слабо сказано – впечатление. Чтобы невозмутимый Оскар с врождённым, как у всех шадриков, умением скрывать чувства был так возбуждён – Семён не припоминал другого такого случая. Следовало тогда, конечно, что-то сделать. Плюнуть на электричку и не отставать, пока всё не расскажет; а упрётся рогом – шефу пожаловаться. Тот бы его просто не выпустил, пока всё не узнал. Да что теперь – все мы задним умом крепки.

Семён вздохнул.

– Надо в Саратов позвонить, – сказал он, обращаясь к лейтенанту.

– А? – вскинулся тот.

– В штаб, говорю, надо позвонить – в Саратов, – повторил Семён. – Они там, наверно, ничего ещё не знают.

– На посту телефон не р-работает, – торопливо сказал лейтенант, словно боясь, что Семён в чём-то его заподозрит.

– Естественно, – хмыкнул Семён. – Провода оттуда к городскому коммутатору идут, а там… сам видишь.

– Вижу, – механически кивнул лейтенант.

– Так я что говорю: надо к вокзалу ехать, там своя, железнодорожная линия есть.

– Это если вокзал уцелел.

– Мог и уцелеть, он, во-первых, на отшибе стоит. А во-вторых, он с другой стороны города. И что там – неизвестно. Мог и не только он уцелеть. Поехали?

Лейтенант неуверенно оглянулся на сержанта:

– А зачем? То есть мы вам зачем нужны?

– Я же техник, а не военный, – терпеливо, как ребёнку, объяснил Семён. – Я в штабе никого не знаю, кому чего докладывать. Да я даже, как в штаб звонить, не помню. Так что давай думай, сам поедешь или пошлёшь кого. – Семён посмотрел на сержанта, и оба усмехнулись.

– Сам. – Лейтенант пошёл к машине и встал около неё, всем видом выражая готовность и ожидание.

– Я за рулём, – пояснил сержант, – он не водит.

– Я поведу, – ответил Семён, скользнув взглядом по машинам. Взгляд зацепился за антенну. Рация. Все машины оборудованы рациями. Но пока он ехал, ему и в голову не приходило ею воспользоваться.

– Постой-ка, – сказал Семён. – На машине рация слабая, но на посту-то, наверно, стационарная есть?

– Есть, – согласился сержант. – Я, как понял, что телефон не работает, сразу попробовал.

– И что?

– Без толку. Пост, хоть и повыше, всё равно в низине. Так что связи нет. А может, и есть, но в эфире тихо, а я частоты только местные знаю.

– Понятно. Надо ехать. У вас частота какая? – кивнул на машину.

– Сто сорок два и пять.

– Саныч! – крикнул Семён. Тот обернулся. – Я на вокзал поехал, посмотрю, что там и как. Постарайтесь поближе к машине быть: я, если что, на связь выйду.

– Разумно, – согласился сержант. – Ну удачи.

Семён кивнул и пошёл к машине. Переключил станцию на третий канал, подбадривающе кивнул лейтенанту и поехал прочь от города: выезд на объездную дорогу находился за постом.

Восточная часть города выглядела целее. Увидев на въезде в Выселки совершенно не тронутые огнём садовые домики, Семён воспрянул духом. Но ненадолго – дальше картина была печальнее – много сгоревших домов, кое-где полыхали пожары. А самое главное – было достаточно светло, и уже должны были быть видны стоящие на окраине новые девятиэтажки.