Диана Гэблдон - Барабаны осени. Книга 2. Загадки прошлого

А может, и тот, другой мальчик тоже не родился бы, если бы не подсказка Фрэнка Рэндалла. Мораг и Уильям Маккензи на Сбор не приехали, и Роджер не знал, радоваться ему или огорчаться.

Джейми Фрейзер наконец ожил, хотя по-прежнему глядел только в огонь.

– Англичанин, – зачарованно прошептал он, словно заклинание, и Роджеру почудилось в языках пламени движение.

Джейми нежно баюкал внука. В волосах у него плясали огненные искры.

– Англичанин, – повторил он, обращаясь к тому, кого видел в костре. – Хотел бы я с тобой встретиться… Надеюсь, не придется.

Роджер, затаив дыхание, ждал. Глаза Фрейзера подернулись дымкой, лицо застыло. Наконец он вздрогнул, тряхнул головой, точно пытаясь избавиться от некоего видения, – и только сейчас понял, что Роджер все еще здесь.

– Так мне сказать Клэр о письме? – спросил тот.

– А Брианне рассказал?

– Пока нет, но расскажу. – Роджер спокойно выдержал цепкий взгляд Фрейзера. – Она моя жена.

– Надолго ли?

– Навсегда. Если она захочет.

Фрейзер посмотрел в сторону стоянки Кэмеронов. Гибкий силуэт Клэр заметно выделялся на фоне большого костра.

– Я обещал ей быть честным… Так что да, скажи.

К четвертому дню на горе не осталось свободного места. Ближе к сумеркам люди стали складывать дрова на пепелище у подножия склона. У каждой семьи был свой костер, но здесь по вечерам разводился один огромный, возле которого собирались все, чтобы узнать, кто приехал за день.

Темнота сгущалась, на горном склоне повсюду распускались огни. Я вдруг вспомнила о символе клана Маккензи – «горящая гора» – и только сейчас поняла, что он обозначает. Не вулкан, нет. Сбор вроде этого: сотни горящих в ночи костров, знаменующие собрание всего клана. А еще я впервые сознала смысл их девиза: « Luceo non urо» – «Сияю, но не горю».

Вскоре запылала вся гора, и глава каждой семьи поджигал факел и сносил его вниз, чтобы добавить толику пламени к и без того жарко полыхающим дровам. На фоне огромного костра темные силуэты мужчин казались крохотными. Издалека слышались крики: негромкие, но ясные.

– Макнейлы из «Ягодной поляны» здесь!

– Лахланы из Глен-Линна здесь!

Пока Джейми беседовал с Джеральдом Форбсом, о своем прибытии объявили десятки семей. Наконец Джейми поднялся, отдал мне сладко спящего даже в этой суматохе ребенка и подпалил смоляную ветвь.

Вскоре раздался его зычный голос, разнесшийся далеко в осенней ночи:

– Фрейзеры из Риджа здесь!

За этими словами последовал свист и аплодисменты – то подали знак приехавшие с нами арендаторы.

Я тихо сидела, наслаждаясь тяжестью вялого тельца в своих руках. Малыш доверчиво расслабился, приоткрыв красный ротик. Дыхание влажно щекотало мне грудь.

Вскоре вернулся Джейми, весь пропахший дымом и виски. Он обнял меня за плечи, и я благодарно приникла к нему. По ту сторону костра что-то обсуждали Роджер и Брианна, близко склонив друг к другу головы. В свете пламени их лица будто сияли.

– Надеюсь, они не собираются опять сменить ему имя? – пробурчал Джейми.

– Вряд ли, – отозвалась я. – Ты же знаешь, священники не только крестят детей…

– И что?

– А то, что третье сентября уже прошло. – Я запрокинула голову, глядя ему в лицо. – Ты сам велел ей решать.

– Да, помню.

В тусклом свете ущербной луны его лицо стало мягче.

– А что бы выбрала ты? – спросил он вдруг и разжал кулак. На ладони лежало золотое кольцо. – Хочешь получить его обратно?

Я замерла, глядя Джейми в глаза и выискивая в них хоть малейшую тень сомнения. Однако там было одно лишь любопытство.

– Это все в прошлом, – тихо ответила я.

– Да, в прошлом. Я ревнив, отрицать не буду, но мести не ищу. Я могу украсть тебя, моя саксоночка, но никогда не сумею вырвать его из твоего сердца.

Он замолчал, глядя, как пламя играет на золотом ободке.

– Это ведь тоже часть твоей жизни, да? Так ты хочешь получить его обратно?

Я протянула руку, и он нацепил теплый металлический ободок мне на палец.

«Ф. – К. С любовью. Навеки».

Джейми произнес что-то на гэльском, но я не разобрала слов.

– Что ты сказал?

– Я сказал «покойся с миром» , – перевел он. – И говорил я это не тебе, саксоночка.

По ту сторону костра сверкнула алая искра. Я повернулась – Роджер как раз подносил к губам руку Брианны, на которой пылал рубиновый перстень ее отца.

– Похоже, она решила, – тихо вынес вердикт Джейми.

Улыбнувшись, Брианна поцеловала Роджера и встала. Она стряхнула с юбок песок, подобрала увесистую ветку и протянула ему.