Нил Шустерман - Жнец

– Тогда, по крайней мере, объясните ему, почему вы выбрали именно его! В чем причина?

– Да нет тут никакой причины, Роуэн! – сказал Кол. – Все это чисто случайно. Никакой долбаной причины!

Но в глазах жнеца мелькнуло нечто, что дало Роуэну понять, что выбор Кола в качестве жертвы случайным не был. Поэтому Роуэн и продолжал настаивать:

– Ведь есть какое-то основание для вашего выбора, не так ли?

Жнец вздохнул. Он не был обязан что-либо объяснять. В конце концов он был жнецом и во всех отношениях находился над законом, а потому ничего не должен был говорить о своих мотивах. Ничего и никому. Но все-таки решил сделать это.

– Если исходить из статистики Века Смертных и вывести за пределы уравнения людей преклонного возраста, то 7 процентов смертей обычно были сопряжены с использованием автомобиля. Из них 31 процент был вызван алкоголем, а из этих тридцати одного процента 14 процентов приходилось на тинейджеров.

Жнец взял со стола директора калькулятор и протянул Роуэну:

– Посчитай сам.

Набирая цифры, Роуэн старался не торопиться, зная, что для Кола сейчас каждая секунда – целая жизнь.

– 0,303 тысячных процента, – наконец произнес Роуэн.

– А это означает, – сказал жнец, – что этому профилю соответствуют трое из каждой тысячи душ, и их я забираю. Твой друг только что получил от родителей новую машину, за рулем он употребляет алкоголь. Я действительно делаю произвольный выбор – но лишь из подростков с подобным профилем.

Кол спрятал лицо в ладонях, сквозь пальцы струились слезы.

– Я ИДИОТ!

Он так сильно прижимал ладони к глазам, словно пытался вдавить их глубоко в голову.

Роуэн сжался в своем кресле.

– Довольно, – произнес жнец. – Пора.

Из складок мантии он извлек небольшую пластину, которая удобно укладывалась на его ладони. Тыльная сторона пластины была покрыта чем-то вроде ткани, лицевая сияла металлическим блеском.

– Кол, я приготовил для тебя это: удар, который вызовет остановку сердца. Смерть мгновенная и безболезненная. Гораздо лучше, чем тот кошмар и страдания, которые ты пережил бы, если бы умер в автокатастрофе в Век Смертных.

Неожиданно Кол протянул руку, схватил Роуэна за ладонь и крепко сжал. Роуэн не противился. Он не принадлежал к семье Кола, и до сегодняшнего дня они даже не были друзьями. Но как там говорится в пословице? «Перед лицом смерти все мы братья». А интересно, если бы в мире совсем никто не умирал, мы что, стали бы совсем одинокими? Роуэн тоже сжал руку Кола – молчаливое обещание не оставить того в последнее мгновение.

– Хочешь что-нибудь передать людям? – спросил Роуэн.

– Миллион всего, – ответил Кол. – Только никак не могу сообразить.

Роуэн решил, что сам за Кола поговорит с теми, кто его любил и кого любил он. Это будут нужные слова. Слова утешения. Роуэн сможет придать смысл бессмысленному.

– Боюсь, что тебе придется отпустить его руку, – сказал, обращаясь к нему, жнец.

– Нет, – покачал головой Роуэн.

– Тогда удар остановит и твое сердце, – предупредил жнец.

– Ну и что? – сказал Роуэн. – Меня же восстановят.

И добавил:

– Если, конечно, вы не собираетесь покончить и со мной.

Роуэн понимал, что провоцирует жнеца, и тот вполне может лишить жизни и его. Но несмотря на риск, он был рад, что сделал так, как хотел.

– Хорошо, – сказал жнец и, ни секунды не раздумывая, прижал пластину к груди Кола.

В глазах Роуэна побелело, потом почернело. Его тело содрогнулось в конвульсии, он вылетел из кресла и ударился о стену. Для Кола все, вероятно, прошло безболезненно, но не для Роуэна. Боль была немилосердна, много сильнее, чем то, что способен вынести человек. Но постепенно содержащиеся в крови Роуэна микроскопические наночастицы стали выделять успокаивающие опиаты, боль начала ослабевать, зрение прояснилось, и Роуэн увидел, как жнец, склонившись над лежащим в кресле телом Кола, прикрывает его невидящие глаза. Кол Уитлок был мертв.

Наконец жнец встал и протянул Роуэну руку, но тот не взял ее. Поднявшись с пола, Роуэн, хотя не испытывал никакой благодарности по отношению к жнецу, сказал:

– Благодарю вас за то, что позволили остаться с Колом.

Некоторое время жнец изучающе смотрел на него, а потом сказал:

– Ты рисковал собой ради юноши, которого едва знал. Ты пытался успокоить его в его смертный час, подвергнув себя боли удара. Ты вызвался стать свидетелем, хотя никто тебя об этом не просил.

Роуэн пожал плечами:

– Я сделал то, что сделал бы каждый.