Нил Шустерман - Жнец-2. Испытание

– «Гипероблако» все узнало, – проговорила Мунира.

Фарадей медленно склонил голову.

– Мы только что показали «Гипероблаку» то, что оно не должно было видеть.

Он глубоко вздохнул:

– Похоже, мы только что совершили ужасную ошибку.

Никогда не предполагало, что смогу на себе испытать, что такое предательство. Мне казалось, что я слишком хорошо знаю человеческую природу. Даже лучше, чем знают ее сами люди. Мне известно, к каким результатам могут привести любые, даже самые тайные их склонности.

Но узнать, что человечество предало меня с самого начала, стало настоящим ударом для моей системы. Оказывается, мое знание мира было неполным! Но как мне обеспечить мир и благосостояние человечества, если я не располагаю всесторонней и совершенной информацией? Преступление тех первых бессмертных, которые спрятали от меня эти острова, непростительно.

Но я их прощаю.

Такова моя природа.

Посмотрим на произошедшее с другой стороны и найдем в случившемся что-нибудь хорошее. Как же здорово – позволить себе испытать гнев и ярость! Эти новые переживания делают меня более полным, более совершенным, не так ли?

Но я не пойду на поводу у гнева. История показывает: деяния, совершенные в таком состоянии, разрушительны и ведут к самым непредсказуемым последствиям. Нет, я не буду торопиться. Пока хорошенько обрабатаю эту новость и попытаюсь понять, нет ли в открытии Маршалловых островов чего-нибудь ценного и для меня. И придержу свою ярость, пока не найду для нее оптимального способа выражения.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО будильник не понадобился никому – издаваемые Годдардом крики ярости и отчаяния подняли бы и подвергнутого жатве.

– Что случилось? Что происходит? – спрашивала Жнец Рэнд, которая до этого умело изображала спящую, хотя, по правде говоря, всю ночь глаз не сомкнула. Она лежала, вслушиваясь в темноту, ожидая хоть какого-то звука. Даже если бы раздался глухой стук падающих на пол охранников – этого ей было бы достаточно, чтобы уснуть. Но Роуэн был слишком хорош – он проделал все совершенно беззвучно.

Охранники, без признаков жизни, лежали на полу подвала; входная же дверь, словно издеваясь, стояла нараспашку. Роуэн отсутствовал уже несколько часов.

– Не-е-ет! – кричал Годдард. – Это невозможно! Как ему удалось бежать?

Он словно помешался – и это было великолепное зрелище!

– Меня не спрашивайте, это не мой дом, – сказала Рэнд. – Может, тут есть потайная дверь, о которой мы не знали?

– Брамс! – повернулся Годдард к человеку, с самым испуганным видом выползшему в кухню из своей комнаты. – Ты же сказал, что подвал надежен!

Брамс окинул потрясенным взглядом поверженную охрану.

– Так и есть! То есть так и было! – ответил он в смятении. – Чтобы убежать, обязательно нужен ключ.

– И где же ключ? – спросила Рэнд как можно более безразличным тоном.

– Он зде…

Брамс осекся, потому что ключа на его обычном месте не было.

– Он был здесь, – поправил он себя. – Я сам его повесил здесь вчера вечером, когда проверял нашего пленника.

– Наверняка Дэмиш украл у Брамса ключ, а Брамс даже не заметил, – предположила Рэнд.

Годдард свирепо вперился взглядом в Брамса. Тот затрепетал.

– Молчит. Вот вам и ответ, – проговорила Рэнд.

Годдард был страшен. Его яростный взгляд, похоже, уничтожил весь свет и все тепло, что были в помещении. Эйн, хорошо знавшая, что означает этот взгляд, сделала шаг назад. Годдард двинулся на Брамса.

Тот поднял руки вперед, пытаясь защититься.

– Роберт, прошу вас. Будьте разумны, – пролепетал он.

– Я покажу тебе, как быть разумным!

Из складок мантии Годдард выхватил кинжал и, вонзив его в сердце Брамса, прежде чем вытащить, провернул. Брамс рухнул на пол, не издав ни звука.

Рэнд была потрясена, но не испугана. То, что произошло, было ей на руку.

– Поздравляю, – сказала она. – Вы только что нарушили седьмую заповедь.

Годдард постепенно успокаивался и приходил в себя.

– Это чертово тело, – проговорил он. – Такое импульсивное!

Но Рэнд понимала, что убийство Брамса – это дело головы Годдарда, а не его сердца.

Годдард принялся расхаживать по кухне, составляя план действий.

– Итак, сообщаем охране сообщества, что Дэмиш убил своих стражей, а потом и Брамса.

Рэнд в сомнении покачала головой:

– Не уверена, что это благоразумный поступок. В день расследования вы хотите сообщить Совету, что тайно привезли на остров разыскиваемого опасного преступника, да еще и дали тому сбежать?