Роберт Вардеман - Гамбит клингонов

– Таких, как эмоции Спока, – догадался Маккой. – Вы хотели быть человеком и…

– И я также хотел быть вулканцем, – закончил фразу Спок. – Меня раздирали на части диаметрально противоположные желания. Естественно, возникли проблемы, которые теперь решены.

– Вы пошли в ложном направлении, – заметил Маккой. – Вам следовало остаться Человеком. Несмотря на все эмоциональные напряжения, это был бы, лучший выход для вас.

– Доктор, я был и человеком, и вулканцем… Все-таки, предпочитаю последнее. Спасибо вам за доброе пожелание, но у меня свое мнение на этот счет.

– Полагаю, что вы собираетесь сказать о том, что логика победила?

– Да, доктор, потому что логика и в самом деле восторжествовала. Куда более логично оставаться полным хозяином всех своих способностей, мыслей и желаний, а не позволять внешним силам играть собой, как игрушкой.

– Будь по-вашему, Спок. Вы опять стали прежним… Все же есть вещи, которые так и остались непонятными мне.

– Не сомневаюсь в этом, – сухо сказал Спок. Маккой внимательно посмотрел на него и спросил:

– Что же случилось с вулканцами? Не могу придумать объяснений этой трагедии. Не скажете же вы, что и в этом случае виноват камень.

– Это потому, что ваш разум затуманен эмоциями, доктор. В действительности именно камень «убил» вулканцев, хотя этот термин, в данном случае, неточен. Он дает то, в чем испытывают наибольшее желание. А трудности возникают тогда, когда мы не можем точно определить, чего мы хотим. Вы помните мой рассказ о встрече на Алнате с крошечным пятнышком света?

– Ну и что?

– Это то, что увидели вулканцы. Светящаяся точка воплощала в себе стремление всех существ, разум которых руководствуется законами чистой логики, а не эмоций: стать чистым интеллектом, освободиться от физической оболочки.

– Вулканцы добровольно оставили свои тела? – в изумлении спросил Маккой.

– Сбылись их самые сокровенные мечты, логическое завершение физического существования. Они перешли на иной, более высокий уровень, который позволяет им удовлетворять свои индивидуальные потребности при помощи чистого интеллекта.

– Но тела позволяют ощущать, чувствовать… – задумчиво проговорил Маккой.

– Чистый интеллект свободен от оков уязвимого тела, доктор. Камень дал им это, потому что их разум достиг уже достаточно высокого уровня развития.

– А вас… Гм. Вас камень заставлял качаться, как маятник, между эмоциями и интеллектом?

– По сути – да.

– Господи, наконец-то все выяснилось… Не пора ли нам оставить Алнат. Впереди нас ждут неисследованные миры, – сказал Кирк.

– Не так быстро, Джим. Похоже, что ты единственный, у кого не возникло никаких проблем. Признаю, что я перегнул палку с недоверием к машинам, но ты… Ты-то делал все правильно.

– Не все, Боунз. Но, в конечном счете, все получилось так, как нам было нужно.

– Капитан слишком скромен, – проговорил Спок. – Он, как и я, разрывался на части между двумя прямо противоположными желаниями. Однако, справился с этой проблемой лучше меня. С одной стороны, ему хотелось быть солдатом, вступить в бой и нанести клингонам поражение. Но так как это было невозможно из-за подавляющего превосходства дредноута, он использовал свои склонности к дипломатии и сохранил мир, победив в себе солдата.

– Этот камень проявил в некоторых из нас доброе начало, – сказал Маккой. – Значит, в нем не так уж много зла.

– Камень – инструмент, не более того. Все дело в том, как им пользоваться. Прежняя цивилизация, вполне возможно, последовала по пути, который избрали мои соотечественники, и превратилась в мириады интеллектов, разлетевшихся по всей Галактике. Вполне возможно, что и камень, и планета стали им не нужны, потому что они развились в нечто такое, что мы едва ли можем себе представить. Что бы там не случилось, их цивилизация, по сравнению с нами, была очень развита.

– Один город чего стоит, – сказал Маккой. Он нахмурил брови, а затем воскликнул:

– Город! Вы сказали, что камень снабжал их всем необходимым… Так зачем же они построили подземный город?

– Это, Боунз, – сказал Кирк, – потрясет доктора Треллвон-да… Ведь камень создает то, к чему ты изо всех сил стремишься, а профессор больше всего на свете хотел найти город, подобный тому, который описал в своей статье. Свою жизнь он мыслит только в работе. Исключительно целеустремленный ученый! Он, единственный из нас, смог, сам того не подозревая, воспользоваться камнем, чтобы воплотить свою мысль в материальный объект.