Елизавета Дворецкая - Лань в чаще, кн. 2 - Дракон Битвы

– Скажи-ка, а тебе-то не приходило в голову просто, чем войско собирать, соблазнить меня, а потом зарезать во сне?

– Сдается мне, Торвард конунг, ты хочешь меня обидеть!

– Ни боже мой! Просто был со мной такой случай, да я тебе рассказывал. И у тебя получилось бы великолепно – в смысле, соблазнить.

– А тебе, если бы у тебя завелся слишком сильный враг, не пришло бы в голову явиться к нему в женском платье?

– Смеешься! Да я бы лучше на меч бросился!

– Так почему это мне должно было прийти в голову? У меня тоже есть кое-какое понятие о чести! Подлость и ложь мужчин и женщин одинаково не украшают, ты сам же что-то такое говорил!

– Говорил. Но это было бы…ну, для женщины более подходящий способ.

– Мне и раньше пытались втолковать, что я – женщина. Но, видишь ли, мой отец еще раньше успел мне внушить, что я – прежде всего человек, а все остальное – потом.

– Твой отец… Ох, был бы Кар, эта дохлая сволочь, еще жив, с каким наслаждением я бы ему руками шею свернул!

– Так значит этот твой друг, с которым вы вместе ходили искать валькирию, это…

– Это Хельги ярл, ваш Наследник. Тогда я тоже звался Торвард ярл, и в тот же год он сделал меня конунгом. Понимаешь? Мне тоже было тяжело. Моего отца тоже убили. И я тоже не мог отомстить, но не потому, что сил не хватало, а потому что за смерть на поединке не мстят. Его убил человек, которого я считал моим другом, а потом я не мог ни отомстить ему, ни дружить с ним по-прежнему. И сейчас не могу. Хоть он и женился на моей сестре, племяннице моей матери, их поединок произошел в основном из-за нее, так что и она теперь для меня потеряна… Ну, она-то всегда меня терпеть не могла!

– За что?

– А за то, что я фьялль. Больше не за что.

– Значит, еще не я здесь самая сумасшедшая!

– Нет, мы еще не самые! Ничего. Осталось немного. Мы дойдем до кургана, добудем Дракона Битвы, прикажем зарыть Бергвида в полосе прибоя и… И сможем забыть об этом навсегда! Или хотя бы жить, не оглядываясь на то, что больше не имеет силы нам помешать. Стой, так этот балбес, твой жених – это, выходит, Эгвальд ярл? Этот растяпа Гуннар, из-за которого ты требовала положить между нами меч?

– Ну, да! Я собиралась его спасать, а вместо этого плаваю тут в озерах с мужчинами, которых не знаю, как зовут.

– Да не надо его спасать! Во-первых, он думает, что к Бергвиду попала не ты, а его высокородная сестра, а во-вторых, он уже дома! Я в долг уступил ему его свободу и послал собирать войско, пешком через Рауденланд.

– А я-то все эти дни думала, что он греется в твоем уютном корабельном сарае!

– А я думал, что иду спасать от Бергвида йомфру Вальборг!

– Вот Эгвальд удивится, застав ее дома!

– И вот уж кому я не отдам бывшую невесту в целости, хоть он лопни! Я же все-таки не Сигурд, а он, слава асам, мне не побратим!

– А это правда, что тебя в младенчестве мать купала в крови пещерного тролля, чтобы сделать неуязвимым?

– Нет, про пещерного тролля – это болтовня. Но что-то такое она действительно со мной сделала, какую-то там «колдовскую оболочку» при рождении на меня наколдовала, потому что в меня и правда попадают довольно редко.

– А девять шрамов?

– Другой уже умер бы от таких ран, раза четыре. Если поделить эти девять шрамов на количество моих драк, то выйдет самая малость. И то я их заработал в основном в молодости, пока еще был не очень опытный.

– Я думала, ты меня задушишь, если встретишь.

– Задушить я тебя мог бы разве что в объятиях, при любых прочих условиях. Я что, похож на болвана, который не умеет обращаться с такими красивыми девушками?

– Я была убеждена, что в твоем имени есть «Тор»! И не зря мне мерещилось, что ты один не ходишь и возле тебя должны быть оруженосец, знаменосец, охраняющий знамя и четверо телохранителей!

– Да есть у меня это все, скоро увидишь! Трое лбов здоровых, под себя по росту подбирал, а четвертый был Ормкель. Он молодец, что повез сюда тебя, а не ее!

– А они оба, и Анвуд, и Ормкель, поначалу думали, что я – это она. Ормкель мне так и сказал: «Торвард конунг хочет, чтобы ты привезла ему выкуп».

– Ну, Ормкель, старый медведь, наверное, как тебя увидел, так и понял: Торварду конунгу нужна эта, а не та. Догадался, что через три дня после встречи мы с тобой уже будем целоваться, даже если всю зиму хотели друг друга придушить!

– Не через три, а через пять!