Владлен Подымов - Пасынки шторма Часть вторая

- Верно. Я помню…

- Вы не разрешили послать ему помощь. И он не вернулся…

- Значит, не справился, - холодно ответил Син-ханза. - Это нехорошо.

Они умолкли. Павел Киёвара довольно долго ждал, пока не решился напомнить о себе.

- Мой господин…? - протянул таку-ханза.

- …Он должен был их убить и возвратиться, - очнулся Гомпати. - Войскам нужен командующий.

Киёвара поклонился. Ширай Гомпати молча смотрел сквозь него…

Пустые глаза.

Белая яшма? Стекло? Лед?…

Озноб прокатился по спине таку-ханза и воин не смог удержать дрожи. Зрачки Син-ханзы расширились и глава Средней ветви медленно поднялся с колен. Пески Времени отступали не торопясь, нехотя… Их сухое морозное дыхание напоследок захлестнуло Син-ханзу. Завертело мир вокруг него и, - схлынуло.

Гомпати недоуменно моргнул. Чего ждет этот человек там, на экране? Ах, да! Ситиро пропал, наверное - погиб. Глава Средней ветви сделал над собой усилие. Собрал снежинки мыслей, растопил в пламени разума…

Холодно улыбнулся Киеваре:

- Новым Сётай-ханза будешь ты.

Павел Киёвара вновь склонил голову.

- Что нового, воин из воинов?

- Мой господин, мало хорошего, - помялся новоиспеченный главнокомандующий. - Мы не сможем удержать дейзаку на юге. К ним подошло подкрепление, и они проломили третью линию обороны. Еще сутки или меньше…

- Сутки?

- Меньше, мой господин… Они атакуют так, будто сегодня последний день мира.

Син-ханза бледно усмехнулся. Что же, дейзаку не так уж ошиблись! Он приблизился к открытому выходу из храма. Взглянул на бледно-зеленое небо, и бросил через плечо:

- Хорошо. Тогда… Хэх, как только опустятся Изумрудные Тени - оставь укрепления и уводи войска в пещеры.

- Но, мой господин! Если мы бросим позиции, то через час дейзаку окажутся у нашего Дома!

Ширай Гомпати усмехнулся.

- Через час? Это хорошо!

Он махнул рукой, отпуская. Лицо Киёвары пропало с экрана. Син-ханза подошел к краю крыши, окинул долгим взглядом небо, лес и озеро. Если он ошибся - все это перестанет существовать. Но он не может ошибаться - ведь Древние не зря избрали его своим наследником!

Вскоре Гомпати вернулся в молельный зал и набрал номер Юкимы Хотто. Несколько мгновений и главный шпион предстал перед своим повелителем. Хотто поклонился господину и бросил пару коротких взглядов по сторонам.

Господин в храме? Что бы это значило?

Син-ханза тут же ответил на невысказанный вопрос:

- Подготовь вычислители, которые работают с Гаки-о-Моро. Через час они должны ждать моего повеления.

- Но, мой господин… Диверсия… Макковей…

- Выполняй! - хлестнул его крик Гомпати.

Шпион согнулся в поклоне и исчез с экрана. Ширай Гомпати опустился на пол в центре молельного зала.

Вдох, выдох…

Час пролетел незаметно. Метнув последнюю золотую стрелу, Лучник ускользнул в небытие; Изумрудные Тени спустились с неба. Они принесли с собой серую хмарь, которая постепенно затягивала небосвод. Верно, утренний дождь.

В храме потемнело.

Неуверенно звякнул телефон. На экране расцвел зеленый символ готовности - Хотто не рискнул лично появиться перед повелителем. Одним гибким кошачьим движением Син-ханза поднялся на ноги. Левая рука скользнула по поясу и пальцы вцепились в рукоять "Круглого Черта". Господин Лянми ушел, но вдруг? Желания Сущности неизвестны никому.

Шаг, еще шаг…

Темно-алые балки тории остались позади. Ширай Гомпати вступил в хондэн.

Посреди полутемной комнаты был воздвигнут алтарь из красного дуба: полая опрокинутая пирамида на шести крепких ногах, выпиленных из целикового ствола столетнего дуба-великана. В пирамиде, из жирной благодатной земли тянулось вверх главное сокровище Средней ветви - Ветвь Черного Древа, темный как смола росток.

Символ вечности ханза и Знак их мощи.

Иссиня-черная древесина была перевита с золотой нитью. Благородный металл то скрывался в дереве, то выныривал обратно, оплетая сверкающей сетью живую плоть ростка, впиваясь в тонкую кору.

Черное Древо растет медленно. Год - и росток вытягивается на ноготь. Столетие - и вот он, в локоть длиной. Вся история Средней ветви уместилась в метровом побеге этого удивительного растения.

Ширай Гомпати ненадолго склонился перед Ветвью.

Налив из золотого сосуда в агатовую чашу темно-алого, бархатистого вина, он окропил землю вокруг ростка, затем омыл узкие, серповидные листья, стараясь не обрезаться об их острые края.

Одним глотком осушил чашу.

Вновь поклонился Ветви и отошел в сторону. Там, на невысоком столе лежал сверток. Черная шелковая ткань укутывала нечто продолговатое. Гомпати осторожно размотал шелк и извлек две железные рукавицы. Медленно надел и полюбовался. Сегменты из полированной стали складывались в ленты. Те - сплетались, охватывая каждый палец гибкой броней. То тут, то там меж стали скользили провода в алой и синей оплетке, сходясь к рифленым браслетам, охватывающим запястья. На браслетах помаргивали зеленые огоньки.