Владлен Подымов - Пасынки шторма Часть первая

Книга под девизом:

Усмешка судьбы, печать раскаленного неба.

Посвящается:

Героям этой истории.

Упрямцы! Нет от вас спасения. Настырные, вы помогли и нам ожить

Решил как-то муравей гору Шондзи передвинуть.

Подумал я, что желание это - не мелкое.

Гора такая большая, словно сама Великая Пагода. И уважение к ней большое.

Я же крохотный, вот и уважение ко мне махонькое.

Если гора приклонит свой слух к муравью, то и остальные начнут уважать его.

И не только муравьи!

Попросил муравей - подвинься, гора, в сторону на три моих шага.

Согласилась гора. Как глупо.

Тогда стал муравей ростом до неба и в три шага дошел до побережья.

Пришлось горе войти в море. Глубоко!

Теперь там высится остров Ненно. И живет на нем муравей.

И вовсе я Хёггивашэ, повелитель демонов!

Вот так поверишь человеку…

А это совсем не он!

Но вскоре заскучал Хёггивашэ. Устал слушать славословия родичей.

Глупые они, все интересы - рыба да волны.

Ушел демон бродить по миру, искать собеседников.

Всю жизнь сидеть на острове и волны считать? Не желаю такого!

Долго искал. Часто - находил. Но даже длинная жизнь бывает неудобна.

Короток век у других демонов. Не успевал поговорить.

Устал он странствовать по миру.

Живу я десятую жизнь. Все видел, все встречал.

Возвратился Хёггивашэ на остров Ненно.

Не признали меня. Верно, забыли за столько лет.

Был там уже другой повелитель. Звался он тем же именем Хёггивашэ.

И это - хорошо! Скучна мне власть.

Решил настоящий Хёггивашэ навсегда уйти от родичей.

И ушел я.

Встретился ему город людей. Захотел Хёггивашэ узнать - кто такие люди?

Поживу средь них. Вдруг найду собеседника?

Сменил внешность Хёггивашэ. Стал подобен людям.

Таким быть легко. Муравьем - сложнее.

Нашел себе дело. Стал уважаемым человеком. Не знали люди, кто он.

Никто не знает. И вам не скажу.

Нашел и собеседников. Хоть и недолго люди живут.

Только познакомился, - заказывай табличку в храм!

Живет Хёггивашэ в людском городе и не думает о возвращении на Ненно.

Долго жил я здесь. Уже привык.

Но снится Хёггивашэ иногда, как был он муравьем и говорил с горой Шондзи.

Полз я по валуну близ реки. И думал - вот она, гора!

- -

Серый день.

Низкое, затянутое тучами небо. Казалось, что еще немного - и острые пики гор прорвут тучам брюхо, и разродятся небеса дождем. Крупные капли на миг зависнут в воздухе, а затем рухнут на иссохшую землю и прокаленные камни, прибивая серую пыль, растекаясь глинистыми потоками. Так казалось. Но серая хмарь, опускаясь все ниже и ниже, не желала дарить земле долгожданную влагу. Тучи лишь грозили горам набрякшей тяжестью, грозили, но так и не решились исполнить задуманное.

…По каменному склону с трудом брел Марахов, скользя на камнях, шатаясь и едва не падая. Изредка он переходил на неуверенный бег, и это длилось минуту-другую. Позже бег вновь сменялся на неверный, плетущийся шаг.

Серые тени обступали, не давали дышать, застилали глаза блеклой мутью. Наконец они победили. Мир на миг померк. Скалы перевернулись и упали набок. Пересохшие губы человека дрогнули в слабой улыбке. Неужели горы, наконец, перевесили, и мир опрокинулся? Но почему так больно?

Щеку Сержа холодил камень, а левый бок болел, словно от удара ножа. Марахов лежал, равнодушно разглядывая камни, глину и жухлую траву. Вот по серому граниту пробежал темно-рыжий муравей, остановился, пошевелил усами и юркнул в темную щель между камнями. Серж вздохнул, перевернулся на живот, встал на колени и, наконец, оторвал от земли каменеющую тяжесть тела.

Нашарив в кармане вялый лист какого-то дерева - он уже не помнил, что за дерево попалось ему вчера, - и прилепил его на щеку, которая уже начала сочиться сукровицей из десятка глубоких ссадин. Не в первый раз за последние дни Серж использовал такой заменитель пластыря.

Слабость вновь накатила, и Марахов опустился на невысокий валун. Положив голову на руки, он просидел так с четверть часа. Не глядя, на ощупь, развязал мешок и достал пару тонких пластин вяленого мяса. Прожевав сухие и безвкусные, словно картон, белесые волокна, он отпил пару глотков из большой плоской фляги, что висела на левом боку.

Встряхнул. Вода плеснула - едва ли треть фляги. Меньше литра.

После еды полегчало, и он позволил себе с полчаса поспать. Короткий сон - но даже его хватило, чтобы немного отдохнуть. На исходе получаса Марахов всхрапнул и завалился на левый бок, упав с камня. К счастью, без особых последствий.