Аарон Дембски-Боуден - Кровавый корсар

Сорок первое тысячелетие.

Уже более ста веков Император недвижим на Золотом Троне Терры. Он — Повелитель Человечества и властелин мириадов планет, завоеванных могуществом Его неисчислимых армий. Он — полутруп, неуловимую искру жизни в котором поддерживают древние технологии и ради чего ежедневно приносится в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума никогда не умирает по-настоящему.

Даже в своем нынешнем состоянии Император продолжает миссию, для которой появился на свет. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далекими звездами, и путь этот освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его на бесчисленных мирах. Величайшие среди его солдат — Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные супервоины.

У них много товарищей по оружию: Имперская Гвардия и бесчисленные Силы Планетарной Обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов. И много более опасных врагов.

Быть человеком в такое время — значит быть одним из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить.

Забудьте о достижениях науки и технологии, ибо многое забыто и никогда не будет открыто заново.

Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, о взаимопонимании, ибо во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие, да смех жаждущих богов.

Воин перевернул шлем. Закованные в перчатку пальцы скользнули по вмятинам и царапинам, уродовавшим темно-синий керамит. На наличнике художник старательно изобразил белой краской стилизованный череп. Одна алая глазная линза была разбита и покрылась паутиной трещин. Вторая, деактивированная и безжизненная, отражала темнеющее небо наверху.

Он сказал себе, что это ничего не значит. Что его исковерканный шлем не имеет ничего общего с тем ущербом, который нанесли легиону. Едва успев подавить эту мысль, воин задался вопросом: откуда она взялась? Война, по своей давней и скверной привычке, раздувала в нем искры меланхолии, однако всему есть предел.

Воин перевел дыхание. Глаза его были закрыты, но под веками плясали, истекая кровью, нечеловеческие создания. В последнее время в видениях ему являлись эльдары. Видения начались за много месяцев до того, как нога его ступила на землю этого пустынного мира. Тысячи эльдаров: тощие твари с изможденными лицами и ввалившимися глазами на борту горящего корабля из призрачной кости. Корабля с черными парусами.

— Ловец Душ, — окликнул кто-то.

Имя прозвучало как нечто среднее между шуткой и почетным титулом.

Воин снова надел шлем. Одна глазная линза включилась, превратив ландшафт в рубиново-красное поле целеуказателя. Во второй серая сетка помех перемежалась остаточными картинками видеолога, что сильно отвлекало внимание. Даже через несколько секунд после того, как воин отвернулся от заходящего солнца, в ней все еще мерцало бесцветное и зернистое изображение заката.

— Что? — спросил Ловец Душ.

— Ангел начинает сдавать.

Улыбнувшись, воин вытащил гладиус из наголенных ножен. Когда холодный воздух коснулся стали, угасающий луч блеснул на острие клинка.

— Великолепно.

Возможность распять одного из Астартес-лоялистов щекотала тщеславие и неплохо служила конечной цели. Космодесантник мешком висел в своих путах, полумертвый от боли, но с губ его по-прежнему не срывалось ни звука. «Императорский Ангел Смерти, — мысленно ухмыльнулся Ловец Душ. — Стойкий до последнего».

Поскольку железных штырей под рукой не оказалось, пришлось импровизировать. В конце концов предводитель приказал своим людям пригвоздить руки и ноги Ангела к корпусу танка гладиусами.

Кровь все еще стекала на палубу тонкой струйкой, но уже давно не хлестала ручьем. В теле Адептус Астартес, несмотря на генетически запрограммированное бессмертие, было ограниченное количество крови.