Роман Покровский - Алая Завеса

Он залез в левый внутренний карман своего пиджака, и, пару секунд поковырявшись там, вытащил небольшую фиолетовую карточку, вручив её Юлиану.

— Мой номер телефона, — сказал он, — тебе никогда не помешает. Меня зовут Грао Дюкс.

Юлиан молча кивнул, но своего имени называть не стал. На карточке черными чернилами были написаны четыре цифры «1166», а снизу замысловатая роспись случайного попутчика.

— Твоего имени не спрашиваю, — произнёс Грао Дюкс и медленно привстал.

Пора было выходить.

Юлиана уже в полной мере пугала способность старика читать его мысли. Все психиатры умеют это делать или только этот экземпляр? Этим положено владеть данной профессии?

Юлиан тоже привстал и пропустил его вперёд. Какие-то правильные манеры всё же разыгрались в нём.

На вокзале было всё так же сравнительно многолюдно. Кто-то ещё собирался куда-то ехать. Юлиан не собирался никуда.

Справа и слева сновали конвои местной полиции, отлавливающие мелких преступников и следящие за подобием порядка. Но Юлиана они совершенно не интересовали. Теперь его интересовало только то, куда идти дальше. Злоба на деда не утихла и возвращаться к нему он не хотел.

Как и не хотел блуждать всю ночь по улице, как бродяжка.

— До скорой встречи, мой юный друг, — улыбнулся Грао Дюкс, и, опершись на трость, двинулся к только что подъехавшему автомобилю.

Он сел на заднее сиденье, а это значит, что за ним приехал личный водитель. Совсем как дед. Тот тоже никогда не ездит сам.

Машина загремела и уехала прочь отсюда, оставив Юлиана совсем одного в это уже не таком приветливом месте.

Что ж, до скорой встречи.

Начало новой жизни выглядело не совсем определенным, однако Юлиан ни о чём ещё не жалел. То, что он сделал, выглядело единственным верным выходом из той ситуации, в которую он попал.

Само собой, Юлиан не собирался звонить Грао Дюксу, потому что хорошего от него он снова узнает мало. Убеждать его в правоте деда нет совершенно никакого смысла, тем более если это делает совершенно незнакомый человек.

Скорее всего, Дюкс был прав, когда говорил, что Юлиан в Зеленом Альбионе не пропадет. Это утверждение было бесспорным, особенно учитывая то, что кое-какие деньги он с собой взял. Деду, конечно это не понравится, тем более Юлиан не ставил в его известность об этом. Но какое дело до этого Юлиану, если дед сейчас уже очень далеко?

Он засунул в кошелек визитную карточку Грао Дюкса, однако после недолгих раздумий вытащил её обратно и ещё раз подробно изучил то, что было написано на ней. Не так уж интересно — он убедился в этом ещё один раз.

Сентябрьские вечера были не самым теплым временем, поэтому Юлиан счел первой задачей спрятать руки в карманы. Однако его удивление преумножилось в несколько раз, когда он обнаружил в левом кармане ещё чью-то руку.

Ну конечно, вор-карманник!

Юлиан не смог заметить лица этого парня в капюшоне, тем более что он оказался ловким и с неплохой реакцией, что позволило ему сразу же дать дёру.

Кошелек украсть он успел, поэтому Юлиан сдаваться не собирался. Пару лет назад Юлиан считал своим долгом устраивать каждое утро пробежку в несколько миль, оттого не считал себя обиженным в плане скорости. И погоняться он очень любил.

— Стой! — протяжно заорал Юлиан в спину вору и побежал за ним.

Тот совершенно не обращал на юношу внимания, устремляясь вдаль. Юлиан был быстрее, но когда они достигли темным переулков, всё изменилось. Карманник, похоже, очень хорошо знал все эти лабиринты, а вот Юлиан был здесь впервые.

Но и так он сдаваться совсем не собирался, поэтому только прибавил ход.

Преступник скрылся за старой помойкой и рванул в какой-то переулок направо, намереваясь найти способ обмануть Юлиана. Но не успел.

Тот вытянул вперед длинную левую руку и опрокинул ей ничего не ожидающего карманника. Он с грохотом плюхнулся на грязную землю и Юлиан запрыгнул сверху на него.

— Верни мои деньги, и я отпущу тебя отсюда живым! — в порыве гнева кричал Юлиан.

Теперь он хорошо видел лицо того, кто его обокрал, и оно явно не было одушевляющим.

Юлиан думал, ударить его или нет. Это не так легко делать, особенно когда смотришь жертве в глаза и понимаешь, что получать по лицу ей совершенно неохота.