Роман Покровский - Алая Завеса

Это была телепортация.

Темнота развеялась и обессиленный Юлиан открыл глаза. Судя по всему, он находился в депо, о котором ему уже приходилось раньше слышать.

Воспользовавшись тем, что Сорвенгер тоже потерял немало сил из-за перемещения, Юлиан приложил усилие и всё-таки вырвался.

Сорвенгер не сразу понял в чём дело, потому что хоть Юлиан великой силой не обладал, но, как не раз отмечалось ранее, был весьма ловок и проворен.

Не став теряться, он забежал за первый попавшийся поезд, и, посчитав, что исчез из виду, отправился вглубь депо, надеясь незаметно найти отсюда выход.

В эти времена вечерело рано и темнота уже начинала окутывать город. Едва ли не все поезда были сейчас в депо и представляли из себя целый комплекс, напоминающий лабиринт. Главное — на заблудиться здесь самому.

Один из этих поездов может привести как раз к Молтемберу. Это Сорвенгер и собирался сделать. Только вот Сорвенгер знал номер нужного поезда, а Юлиан не знал. Однозначно, это число представляло из себя день знакомства Ривальды и Молтембера, но столь ценной информацией Юлиан не обладал.

— Тебе не скрыться, — Юлиан отчётливо услышал в своей голове голос Сорвенгера.

От голоса и впрямь не скрыться, но Юлиан предпочёл проигнорировать этот факт.

Какая же печаль, что Юлиан сейчас находился здесь один! Будь хоть кто-то ещё здесь, они вместе отправились бы к Молтемберу и освободили бы Пенелопу. Но, как бы смел не был Юлиан, в одиночку ему ни за что не справиться. А ведь Пенелопа ждёт именно его там. Именно он видится ей благородным спасителем, прекрасным принцем, который не оставит её. А что может Юлиан? Только надеяться на чудо и ничего более.

В конечном итоге он оказался в тупике. Идти обратно было самоубийством, забраться на крышу какого-то поезда было тоже не самым привлекательным вариантом. Оставалось только войти внутрь поезда и спрятаться там.

Внутри было темно и смердело холодом. Наверняка, именно этим поездом никто давно не пользовался и он был списан. Для чего же он здесь стоит?

Юлиан осмотрелся и направился к двери в другой вагон, но, едва стоило открыть её, как за ней появился неожиданный сюрприз по имени Якоб Сорвенгер.

— Напрасно ты это сделал, — издевательским тоном проговорил Сорвенгер и щёлкнул пальцами, после чего со всем сторон зажёгся свет.

— Вам не запугать меня!

— Мне этого и не требуется. Будь моя воля, я растоптал бы тебя прямо на месте, но не мне твою судьбу решать. К сожалению, она в руках графа Акрура.

В это время поезд загудел, тронулся и отправился в путь. Никакого машиниста тут и в помине не было. В поезде находились только Юлиан и Сорвенгер и больше никого. Поезд управлял собой сам.

— Скуэйн знает, что именно этот поезд ведёт к Молтемберу, — сказал Юлиан. — Она может набрать отряд и…

— Не может. Этот поезд может принять только того, кого захочет граф Акрур. У него мало сил, но я его сила и воля и, по сути, я веду поезд.

Не получится. Юлиан догадывался о чём-то таком. Не мог Молтембер быть таким неосмотрительным. Не мог и Сорвенгер, и он это доказал.

— Другим способом никому и никогда не найти графа Акрура, — продолжил продажный прокурор. — Только при помощи этого поезда, только при его разрешении. Забавную штуку он придумал, не правда ли?

— Запомню на всякий случай, — съязвил Юлиан, но Сорвенгер этого совсем не оценил.

Поезд меж тем набирал всё больше и больше скорости и она вскоре стала просто какой-то невероятной.

— Если Скуэйн не придёт за тобой, то у тебя уже никогда не будет всякого случая. Граф Акрур не столь добр как я. Он не станет тратить время на одну какую-то несчастную жизнь. Ты же согласен с тем, что ты невероятно жалок?

— Быть может я и жалок, но на моей стороне правда.

— Какие громкие слова. От всех вас я регулярно слышу только слова, но не вижу никаких действий. Это только показывает вашу слабость. Особенно сильно я вспоминаю эти слова, когда вспоминаю славный Департамент и его славных присяжных. Я провёл в их компании всего несколько заседаний, но меня уже успело пару раз стошнить. Они бесконечно говорят одно и тоже, но ни капли не продвигаются по нужному делу. То ли не хотят, то ли попросту не умеют. Когда Скуэйн пыталась выдвинуть какую-нибудь более-менее стоящую мысль, они едва ли не пальцем у виска крутили, намекая на то, какая она странная.