Жанна Ложникова - С уважением, Барристер Джеймс Уолкотт

– Миша, ты чего? Он же здесь…

– А? Кто он?

– Ну этот самый…

Мишка оглянулся:

– А, этот самый, ну так мы его сейчас выкурим, наша очередь теперь, – и он коснулся кончиком носа её колена.

7

Кто-то кашлянул над головой Леры, положил тонкий белый лист перед ней на стол, слегка постучав указательным пальцем сверху:

– Милочка, будьте добры, прекратите мечтать и займитесь работой, проверьте по списку, пожалуйста, есть ли в наличии эти книги и сколько.

Лера подняла глаза – мужчина лет тридцати буравил её взглядом, и когда только успел войти! Он преподавал русский и литературу в школе и был частым гостем библиотеки в начале и в конце недели.

Пока Лера бегала от стеллажа к стеллажу, учитель отошёл к окну:

– Нет ничего притягательнее и пленительнее библиотеки. Особенно, если окна её выходят в парк. Особенно если напротив одного из них растут три сросшихся между собой толстыми идеально-цилиндрическими стволами берёзы, – вздохнул. – Как же приятно иногда сесть напротив этого окна, открыть книгу и читать или конспектировать что-нибудь, отрывая время от времени взгляд от бумаги, чтобы воззриться на эти три идеальных ствола, на растущие рядом с ними сосёнки и лиственки, на бегущую у корней их тропинку, на снующих среди травы воробьёв.

Лера застыла на месте глядя на учителя большими глазами, не понимая, чем обусловлено его сегодняшнее красноречие, а он смотрел куда-то вдаль сквозь тюль и говорил, будто сам с собой.

– Казалось бы, ничего особенного нет. Но, скажите мне, где ещё можно посидеть в полной тишине взирая на все эти прелести, тем более что из этого самого окна они кажутся такими значительными и упоительно замечательными, что способствует пробуждению духа философа даже в самом отвлечённом сознании.

– Простите, я прерву вас…

– Вы не можете меня прервать – я уже закончил. Оттепель, знаете ли, она во всём виновата. А вы?

– Я?

– Что вы видите за этим окном?

– Я, – Лера осторожно подошла к окну, боясь увидеть тоже, что и всегда – странного человека – и её страхи оправдались. – Я вижу человека.

– Человека?

– Да, а вы его не видите?

Учитель фыркнул:

– Милочка, вы проверили списки?

– Д-да.

– Ну так давайте их сюда, я жду. Кстати, – он внимательно посмотрел на неё, – прекращайте мечтать на рабочем месте, иначе неизвестно куда заведут вас эти «заоблачные дали».

Сказав это, учитель кивнул, натянул кожаные чёрные перчатки и вышел весьма довольный собой, слегка постукивая указательным пальцем по солидной толстой папке из дорогой кожи.

Лера бросилась к окну – мужчина прошёл мимо человека стоящего под берёзой, даже не взглянул на него, даже бровью не повёл, будто того и не существовало вовсе! Хотя это и неудивительно: учитель был личностью весьма своеобразной и редко кого вообще замечал. Да и этот человек тоже хорош – как уставился в окна, так и смотрел, даже не моргнул ни разу, ни кивнул!

«Интересно, он меня видит вообще?» – Лера попробовала махнуть сначала неуверенно куце, потом смелее, но от человека никакой реакции не последовало, он лишь смотрел на неё большими чёрными глазами без зрачков, не двигая ни одним мускулом.

«Это безумие какое-то!» – воскликнула Лера и, схватив пуховик, выбежала на улицу. Солнце ослепило её, птицы, снующие то там, то тут, оглушили, воздух приятно обжёг свежестью.

«Оттепель!» – подумала она, посмотрев в небо, которое держали на своих зыбких ветвях берёзы. А вокруг не было ни души. Во всём парке не было ни души; и снег белый, ещё не потревоженный весной, дышал свободно своим сиянием.

«Оттепель!» – она посмотрела туда, где стоял человек, но его там не было, не было и следов, оставленных им, ничего, что говорило бы о его пребывании…

8

«Дорогой друг,

Просьба проверьте прилагаемый почту для более подробной информации, прежде чем мы приступим.

Всего хорошего

Джеймс Уолкотт».

Мишка облизнул губы, оглянулся: в доме было тихо, Лера давно спала (сегодня обошлось без треволнений). Щёлкнул «скачать документ», подождал немного, кликнул «открыть».

Это было второе письмо от Джеймса. На то, первое, Мишка ответил, мол, не знает точно, но после Великой отечественной войны прадед уехал в Испанию, где, возможно, мог создать другую семью.

«Ну да, с теоретической точки зрения, мог, очень даже мог, чем лысый не шутит!» – подумал Мишка, почесал затылок и принялся читать второе уже электронное письмо от Джеймса.

«Дорогой друг, – писал Уолкотт, – Я приветствую ваш быстрый ответ на мое предложение, это доказывает, что ты персонал высококвалифицированный бизнес и права человека для обработки этой сделки со мной».