Сергей Бойко - Полигон

Итак, я принялся за «Полигон», преодолевая ржавое сопротивление времени, материала и людей, еще не представляя, куда заведет меня вся эта безумная затея и какие разочарования и потери ждут меня на этом пути. Для начала я написал заголовок – почему-то на греческом языке. Не знаю, может быть, чтобы откреститься от прошлого, но я написал: «Πολύγωνο. Роман» – и дальше:

«Порфирий Лавров прилетел из Москвы на Полигон сразу после Дня гнева. Миссия его была особая, задание специальное, инструкции исчерпывающие. Работать он должен был под прикрытием. Но, не смотря на самую тщательную подготовку, которую обеспечил ему полковник ФСБ Перетягин, страхуя от возможных неприятностей, – несмотря на все их титанические усилия! – они и представить себе не могли, с чем тут в действительности придется столкнуться Лаврову, – настолько невероятные события и явления развернулись на Берегу и площадках Полигона с началом его негласных следственных мероприятий.

Первое событие, отмеченное потом в череде «невероятностей» как изначальное, произошло как раз перед прилетом Лаврова на Полигон. Это – бесследное исчезновение вертолета со следственно-оперативной группой из Москвы и начальником Полигона. Этот день назовут потом «Днем гнева» – и начнут отсчет фатального времени именно с него, будто прежде ничего подобного тут не происходило. На самом деле этому дню предшествовали достойные внимания диковинные события, случаи и явления, но они долгое время хранились втайне от посторонних и не попадали в официальные отчеты. Москва о них даже не догадывалась…»

Я создавал этот «Полигон» без всякого смысла и вдохновения, не видя ни цели, ни перспективы. И тут раздался, как говорится, первый звонок: я получил СМС-сообщение с вежливой просьбой не писать этот роман. Я проигнорировал его, то есть, попросту стер из телефонной памяти, посчитав чей-то дурацкой шуткой. Потом был телефонный хулиган неопределимой сексуальной принадлежности; мягкий и вкрадчивый, он торопливо зашептал с придыханием:

– Красуля, ау! Ты меня слышишь? Не пиши «Полигон». Ни к чему все это. Оставь как есть. Лучше хлопни у Лоботряса микстуры от кашля. Скажешь, от Стиральной Доски – дадут без копыт и хвостов. Не пожалеешь. Ау, красавчик! Ты еще здесь? Це-це! Пока-пока!

А спустя еще какое-то время я получил третье и, как мне показалось, последнее предупреждение – грубое и страшное:

– Тебя же просили: не пиши «Полигон»! Или мы убьем всех, кого ты любишь…

Порфирий Лавров Неунывающий впервые упомянул о Полигоне в докладной записке, которую он представил «наверх» еще в прошлом веке, в конце 80-х, во времена так называемого «заката», которые кто-то ошибочно назвал «конец эпохи развитого социализма» или «перестройка». Записка была закодирована и выглядела как обычное литературное произведение – повесть под названием «День “Д”». Докладная прошла мимо официальной регистрации, через голову непосредственных кураторов Лаврова, и попала прямо на стол Совета Хранителей Расы. Ее передал через закрытый канал связи киргизский связной, известный в кинематографических кругах под оперативным псевдонимом Бахыт Исабеков. В записке уже тогда сообщалось о финансовом неблагополучии на объекте и были даны варианты возможных неблагоприятных последствий. Вышел скандал. Но не из-за предупреждения Лаврова, а из-за того, что он по пустякам использовал дорогостоящую энергию закрытых каналов. На самом деле причина была в другом: скандал устроили кураторы Лаврова, обиженные его подозрительностью и обвинившие Лаврова в нарушении субординации и превышении полномочий. Мол, негоже хранителю-наблюдателю брать на себя фискальные функции и подставлять товарищей из оперативного отдела. Ему припомнили случай со смарагдом, когда он тоже превысил полномочия и взял на себя ответственность в борьбе с так называемыми «летунами». Тогда он первым обратил внимание руководства на недопустимую беспечность, с какой вели себя низовые оперативники. Только своевременная реакция и активные действия Лаврова предотвратили катастрофу…

Короче, из-за докладной могли последовать оргвыводы – и они непременно последовали бы! – но тут на объекте случилось то, о чем предупреждал Лавров, и Полигон фактически перестал функционировать. Скандал пришлось замять. Кураторы прикусили языки. Лаврова сначала хотели наградить за оперативность и предвидение, но потом передумали и отправили с глаз долой – куда подальше. То есть, обратно на Полигон – досматривать то, что там еще осталось…