Эл Ригби - #Тени приходят с моря

Он развернулся и быстро пошел по коридору прочь, в сторону ведущей наверх лестницы. К ла Довэ он явно не собирался. Теперь о случившемся напоминали лишь следы крови на подоконнике.

Подруги поспешили подобрать с пола одежду, радуясь, что больше никто не появился, и направились к своей спальне. Было совсем тихо, только под потолком рокотал самолет. Тэсс настороженно помалкивала, видя, что Таура то кусает, то поджимает губы. Тэсс ждала небольшого урагана. И он начался:

– Зачем ты его побила, Тэсси? – Вибриссы дрогнули.

– Это не я, – честно ответила Тэсс. – Это Марч.

– Он сам ничего не начинает.

– Он меня защищал.

– А что Паолино с тобой делал?

Забудь все, что я сказал. Забудь.

Тэсс замялась и все-таки сказала:

– Хотел… кое-что отобрать.

Таура нахмурилась, явно истолковав это объяснение по-своему, и Тэсс поспешила показать ей зеленую подвеску:

– Сказал, что для меня это слишком дорогая вещь. Ну-у, а потом вроде бы как передумал, когда получил в нос от Марча.

Шпринг сердито фыркнула. Она закатала рукав рубашки и показала браслет с красными камнями.

– Тогда хорошо, что он этого не видел. Он иногда немножко… зануда.

Тэсс не подозревала, что даже это слово можно произнести с восхищенным придыханием.

– Из той коробки? – уточнила она.

– Да, доктор Довэ дала. Там столько было всего красивого, ты видела, да?

Тэсс кивнула и наклонилась.

Круглые камни в золотой оправе были так же аккуратно огранены, как и зеленая капля. Чуть повернув запястье подруги, Тэсс присмотрелась – никакого скрытого рисунка. Удовлетворенно хмыкнув, она заявила:

– А мое интереснее. Там кое-что есть внутри, хочешь посмотреть?

– Ну, давай, – с некоторым сомнением согласилась Таура.

Подруги подошли к другому окну – последнему перед поворотом, ведущим на риц , Холодную сторону. Тэсс взяла кулон в ладонь и повернула под нужным углом к Зуллуру.

– И что? – Таура сощурилась. – Блестит красиво.

– Корабль, – прошептала Тэсс. – Ты видишь его? С рострой-рыцарем!

Шпринг недоуменно мотнула головой. Тэсс пригляделась. Но зеленая, как слеза моря, подвеска была абсолютно пустой и чистой.

В тот же вечер на остров Четырех Ветров опустился туман. К берегу что-то причалило, чудом не разбившись о скалы. В блеклом мареве показались три длинных прямых мачты.

– Домой. Все назад, назад! Кому я сказал?

Мачты заметил первым, конечно же, Джер, проблемный воспитанник Крова, о Выпуске которого мечтали все без исключения. И именно Джер своим воплем, призывающим немедленно пойти на улицу, разрушил и без того хлипкое спокойствие вечера.

Теперь ло Фелинстер, старший воспитатель, предостерегающе размахивал руками и сердито кричал, но отогнать ребят от края берега, где село на мель таинственное судно, было совсем не так просто. Здесь слишком редко видели хоть что-нибудь из Большого мира, чтобы тут же разойтись, не обсудив произошедшее и не высказав пары десятков предположений.

Корабль прибило к скалам, когда небо уже нахмурилось и потемнело. Начиналась третья, последняя, вахта – темное время, которое старшие ле проводили обычно в теплых комнатах. За книгами, уроками и запрещенными уставом занятиями, милостиво не замечаемыми воспитателями: вроде курения сушеных бурабари и азартных или неприличных игр. Но сегодня все пошло не так.

– Надо позвать ло Паолино… – чуть ли не проскулил Фелинстер. – Пусть он их разгонит.

Доктор Мади Довэ, поднявшая воротник до самых глаз, пробормотала:

– Странно, что его еще здесь нет. И другое странно…

С этими словами она подняла руку, в которой держала масляную лампу, и сначала медленно, а потом быстрее покачала ею из стороны в сторону. Желтое сияние слабо забилось, но почти сразу же дымка сгустилась, поглощая огонек. С корабля никто не сошел и не просигналил, на нем не было видно фонарей или еще хотя бы чего-то, что говорило бы о наличии на борту живых существ. Палуба оставалась темной и тихой, ничего не светилось и со стороны кают-компании.

Паруса были аккуратно спущены, снасти дрябло болтались, как руки еще не окоченевшего мертвеца. В «вороньем гнезде» [1]располагалось настоящее гнездо, свитое морскими красноголовыми такарами из подсушенных водорослей и укрепленное затвердевшей солью. Гнездо казалось очень старым, точно в нем успело вырасти и встать на крыло не одно поколение этих птиц. Близорукий старший воспитатель вряд ли заметил этот птичий домик, а вот Тэсс, стоявшая с Ласкезом впереди, видела его отчетливо. Но гнездо мало ее занимало, – точно меньше, чем ростра.