Руслан Бирюшев: Ночь, дождь, Город

— Потому я и здесь. — Подтвердил Старик, продолжая криво усмехаться. — Определить — связана эта тряпка с делом о взрывах, или нет.

— У тебя есть карта города?

Через минуту они стояли перед машиной Диксона, и мужчина раскладывал на капоте план столицы, запаянный в целлофан. Анна щурилась, сквозь мокрые очки вглядываясь в карту. Носовой платок промок окончательно, и теперь лишь размазывал воду по линзам без всякого толку.

— Пометок ты ещё не ставил, но положусь на твою память. — Сказал она, когда Старик закончил и встал с ней плечом к плечу. — Первый взрыв был у Эйхартовой башни, в центре. Второй — где-то здесь… — Женщина постучала ногтем по целлофану. — А остальные?

— Здесь, здесь, здесь… — Пожилой инспектор указал пальцем. — Всего восемь точек. Ты заметила закономерность, да?

— Угу. Если соединить места взрывов линиями, выйдет треугольник. Или стрелка. В основании башня, а на вершине… — Хелси умолкла, не отрывая взгляда от карты, машинально поправив воротник.

— А на вершине, такое впечатление, не хватает ещё одной точки — для геометрической точности. Умница, Анни. — Старик вдруг положил ладонь на голову женщины и взъерошил ей волосы, как школьнице. Хелси совершенно по-детски ойкнула и дёрнулась. Пробурчала, приглаживая шевелюру:

— Именно так.

— Я хочу съездить туда, где должен был быть девятый взрыв и осмотреться. Может быть, бомба не сработала и ещё там, а может, нам так на что-то указывают…

— Я думаю, мне известно — на что. Вершина треугольника — примерно там, где я была ночью. — Женщина вздохнула — её куда больше бы обрадовало, если б догадка не оправдалась. — Место убийства члена Партии. И труп был посажен так, чтобы смотреть на место первого взрыва…

— Вот оно что… — Протянул Чарли, задумчиво разминая пальцы — будто собрался кого-то бить. — Вот почему ты заинтересовалась… Что ж, интересно.

— Но для запроса на объединение дел — маловато будет. — Инспектор вздохнула ещё более тяжко, зябко одёрнула плащ. На неё внезапно навалилась вся скопившаяся за два дня усталость, начало знобить. — И всё же я хочу, чтоб ты знал. Если найдёшь что-то…

— Обязательно. Можешь на меня положиться.

— Спасибо. Тогда всё, поеду к копам. Увидимся вечером… Надеюсь.

— Кстати… — Пожилой инспектор сунул руки в карманы пальто и вдруг хитро подмигнул Анне. — Мне тут приятель из таможенной подкинул со склада конфиската блок «Тройной звезды». Двенадцать пачек, три я тебе на стол положил, не забудь взять.

— Спасибо, Чарли. — Благодарно улыбнувшись, повторила Хелси. В Пятом отделе, как и во всём НАР, некурящих было по пальцам пересчитать, и женщина в их число не входила. Однако её любовь к крепчайшим, дерущим горло сигаретам во всём подразделении разделял лишь Старик. Увы, большую часть времени им приходилось перебиваться отечественными «Чёрными камнями», которые были не столько крепкими, сколько некачественными. Однако бывалый ветеран частенько ухитрялся добыть что-нибудь не совсем легальным путём — и абсолютно этого не стыдился.

— Да не за что. Люблю дарить людям радость. — Его вечный ироничный прищур сделался едва ли не весёлым. — Не всем вокруг, конечно, но ты из таких…

Следователь Тёрнер не смог принять Анну сразу — он был на допросе, так что женщине пришлось немного подождать в коридоре, на протёртом до дыр диванчике. Торчащая из сиденья пружина впивалась ей в бедро, влажная белая блуза липла к телу, по всему старому зданию участка гулял сквозняк, а лампы под потолком горели так ярко, что свет их пробивался даже сквозь закрытые веки — и всё же инспектор уже через пять минут начала клевать носом. Заснуть ей не давали очки — Хелси каждый раз чувствовала, как они сползают вниз по переносице и вскидывала голову. Наконец, Майлз появился — всё такой же усталый и мрачный, непричёсанный, в том же мятом чёрном костюме с незатянутым галстуком.

— Входите. — Коротко сказал он Анне, отпирая кабинет.

Попав внутрь, та с интересом огляделась, прежде чем сесть за стол. Тёрнер тем временем устроился за ним со своей стороны, достал откуда-то снизу большой термос, свинтил крышку, наполнил её до краёв исходящей паром жидкостью. По комнате разлился горьковатый запах дешёвого порошкового кофе.

— Пейте, у вас продрогший вид. — Полицейский толкнул крышку-чашку по столу к Анне. — Так о деле не поговоришь.

— Благодарю. — Не стала отказываться женщина. Металл чашки приятно согрел руки, а кофе оказался очень сладким. — У меня в машине тоже термос есть, только что-то совсем тепло не держит, и на полдня не хватает. Наверное, колба треснула. Да и кофе на меня почти не действует, слишком много употребляю…