Максимилиан Жирнов - Тринадцатая жертва

– Не растаю, не мармелад.

Нинель жила возле конечной остановки трамвая. Маленький одноэтажный коттедж с палисадом когда-то был выкрашен в синий цвет, но теперь краска облупилась, и дом казался заброшенным. В занавешенных окнах горел свет – значит, внутри есть кто-то еще.

– Не пригласишь на стакан кофе? – обнаглел я.

Увы, жалкая попытка навязаться провалилась.

– Боюсь, мой отец будет против. Он человек старой школы, разборчивый в людях. Ты хороший человек, Питер. Может, когда-нибудь он тебя примет…

Мимо пронесся грузовик. Нас окатило холодным душем из-под колес. Нинель получила поток воды прямо в лицо и теперь глупо моргала, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь залитые стекла очков. Макияж расплылся коричневыми полосами. Моя напарница сняла очки, и выражение лица ее стало беспомощным, как у маленького ребенка. Вернее, как у самой обычной девочки на все времена. У меня захватило дух. Мне захотелось обнять подругу и от чего-то, неважно от чего, ее защитить.

Нинель достала носовой платок, протерла очки, надела их и вновь спряталась от всего мира за «триплексами». Ладонью она стерла остатки косметики. Губы у нее оказались бледными, чуть посиневшими от холода.

– Поделом мне, – вздохнула журналистка и послала мне воздушный поцелуй. – На улице неуютно. Ну, пока что ли, напарник!

Она скрылась за калиткой. Я немного постоял и побрел к трамвайной остановке. Наверное, ужин миссис Хантингтон уже остыл…

Вечером, ворочаясь в постели, я подумал, что за последние два дня судьба отмерила мне слишком много приключений. «Хватит, довольно, мне нужна передышка!» – взмолился я неизвестно кому. Но никто мне не ответил.

Глава 11. Первое серьезное дело

Впрочем, меня услышали. Неприятности прекратились, по крайней мере, на какое-то время. Я с головой ушел в рабочую рутину – проявлял пленку, иногда снимал что-то малозначимое. Одним словом, был на подхвате. Нинель печатала свои бесконечные вирши. Но между нами пробежала… конечно, не искра, но слабенький разряд электрофорной машины. В перерыв мы сидели в кафе друг напротив друга, и ничто вокруг для нас не существовало. Иногда я ловил завистливые взгляды официанток, впрочем, они глазели на нас совершенно зря. Мы с Нинель оставались только друзьями.

Так продолжалось до начала зимы. Все больше становилось пасмурных дней, с неба все чаще сыпал мокрый снег, который тут же таял под колесами автомобилей. Когда стало холодать, я купил себе теплую одежду – куртку на синтепоне, брюки с флисовой подкладкой, беспалые перчатки и вязаную шапку. Все черное, как моя душа. Морозы перестали быть серьезной проблемой. Да, здесь не Калифорния, но все же и не Аляска.

В такой унылый, промозглый день меня и Нинель вызвал босс.

– Ни пуха, ни пера нам обоим, – напутствовала меня журналистка. – Надеюсь, ты ничего не натворил?

– Не припоминаю. И к черту тебя вместе с твоими пожеланиями!

Ольсен ждал в своем кабинете. Напротив него, в кожаном кресле для важных посетителей, расположился Персиваль Фелпс.

– Присаживайтесь, – сказал Ольсен. – То, что я вам сейчас расскажу, не для чужих ушей. Важность информации будет для вас очевидна.

Я устроился на простом деревянном стуле у окна. Нинель села на диван у металлического шкафа. Она соединила кончики пальцев и чуть прикрыла глаза, всем своим видом давая понять, что готова внимательно слушать.

Ольсен выдержал минутную паузу, покосился на закрытую дверь и начал говорить тихо, но отчетливо:

– Всем известно, что город контролируется преступными группировками. «Быки», «Дельфины», «Медведи», «Волки» плюс куча мелочи, которую еще не поглотили и не зачистили. У каждой свой район и специализация. Понятное дело, все кланы враждуют между собой – ресурсов не так много.

Я сидел и слушал, раскрыв рот. Впервые мне вот так, буквально, рассказывали о теневой стороне мира, в котором я оказался. Значит, здесь царят беспредел и беззаконие. Но, может, все не так и скверно?

– А как же полиция? – вырвалось у меня.

Я ожидал издевки в духе «не будь наивным, мальчик», но Ольсен совершенно серьезно кивнул:

– Верное замечание. Полиция и ФБР – могучая сила. Рано или поздно правительственные агенты прижмут всех к ногтю, как в свое время Элиот Несс расправился с Аль-Капоне. Тогда гангстерам придется приспосабливаться и, возможно, выходить из тени. Но час федералов еще не пробил.

– Непонятно, при чем здесь мы – скромные журналисты и фотографы?