Эллисон Майклс - День живых

Почувствовав себя самой ужасной матерью на свете, Кэтрин резко остановилась перед Грейс, поставила пакеты на пол и обхватила девочку за плечи.

– Ты не предательница, Грейс. – Строго, но любяще заверила она дочь. – И никогда не смей так думать. Ты же знаешь, что мы не должны рассказывать отцу ничего из того, что может ему навредить. А навредить ему может всё.

– Но откуда ты знаешь, что случится что-то плохое, если мы скажем папе правду?

Кэтрин тяжело вздохнула. У неё не было ответа на этот вопрос. Ни у кого не было.

– Я не знаю, милая. Многие годами пытались это выяснить, но никто не скажет заранее, как поведёт себя отец, если выложить ему всё, как есть. Я не хочу рисковать… тем более вами.

– Тогда что ты собираешься делать?

Наивные, слегка напуганные глаза дочери словно два увеличительных стекла передавали все её внутренние переживания. Впервые за долгое время Кэтрин почувствовала, что между ними много общего.

Не обращая внимания на толпу кругом, Кэти схватила подбежавшего сына за руку и поставила рядом с Грейс.

– Слушайте сюда, ребята. – Сказала она, нежно погладив пальцами разгорячённую от бега щёчку Джесси и сжав другой рукой плечо уже взрослой Грейс, которая, как ни странно, не скинула мамину ладонь с плеча. Даже энергия Джесси поугасла от серьёзного взгляда матери.

– Завтра очень важный день для всех нас, но особенно для папы. Знаю, вы соскучились по нему. Я тоже.

Хорошо, что Грейс промолчала и не вспомнила Ника.

– Это единственный день, когда мы сможем наконец почувствовать себя семьёй и побыть вместе. Но вы должны помнить о правилах, верно?

Джесси закивал, как игрушка, чья голова покоится на упругой пружинке.

– Итак, что это за правила?..

– Не рассказывать про дядю Ника и что вы любите друг друга. – Выпалил Джесси и самодовольно улыбнулся своему правильному ответу.

Слова сына резанули Кэтрин, как разделочный нож цыплёнка, но она лишь улыбнулась и произнесла:

– Верно, зайчонок. Правило номер два?

– Не рассказывать то, что может его шокировать. – Подхватила Грейс.

– Например?

– О его сестре Мариссе и тётушке Гейл.

– Или о его компании, которая обанкротилась.

Создавалось впечатление, что они участвуют в идиотской викторине.

– Отлично. Дальше.

– Правило номер три: ни в коему случае не пускать папу к бабушке и дедушке и не давать им встретиться.

– Умница, зайчонок. – Кэтрин потрепала сынишку по шевелюре, чтобы этим движением хоть как-то оправдать дрожь в руках.

– Если видим кого-то из умерших знакомых, тут же уходим. Нельзя, чтобы они видели друг друга.

Они вели эту игру последние три года, но всё никак не могли привыкнуть к её распорядкам. Дети начали по очереди перечислять:

– А ещё не показывать папе газеты и не давать смотреть новости.

– Спрятать всё, где написано, какой сейчас год.

– Не упоминать твою работу.

– Не упоминать его работу.

– Не пускать его никуда одного и присматривать за ним в общественных местах.

– И наконец, последнее правило?

– Не рассказывать об аварии. – Почти хором отозвались дети, и все трое тут же погрузились в грустное молчание.

– Молодцы. – Еле слышно похвалила Кэтрин. – Завтра я смогу на вас положиться.

– Теперь мы можем дальше выбирать подарки?! – Вновь повеселев и чуть не подпрыгивая на месте, просиял Джесси.

– Можем, дорогой.

Джесси тут же умчался в сторону очередного магазина, Грейс медленно поплелась следом, поглощённая своими мыслями. Кэтрин в очередной раз глубоко вздохнула и тут встретилась взглядом с женщиной примерно её возраста. В её глазах читалось искреннее сочувствие вперемежку с пониманием. Видимо, она слышала разговор и чувствовала внутри нечто схожее. Руку незнакомки сжимал малыш лет пяти, с любопытством и страхом разглядывая чужих людей вокруг. Для него мир выглядел совсем большим. Впрочем, для Кэтрин он был не меньше.

Женщины кивнули друг другу, будто негласно условились сохранить какую-то тайну.

– Слышала про вашего мужа, – извиняющимся тоном заговорила женщина. – Сожалею.

– Спасибо. – С полным сердцем благодарности ответила Кэтрин. – А кто у вас?

Только кто-то со схожим горем мог так смотреть.

– Оскар, – тихо, почти одними губами ответила женщина, но Кэтрин услышала каждый звук. – Мой второй сынишка.

Женщина крепче сжала ручонку мальчика, словно это был последний выступ на скале, за который можно ухватиться.

– Ну, нам пора. Удачи вам завтра.