Елена Гриб - Касэлона. Особенный рейс

— Убью.

Пылавший холодной яростью взгляд красноречиво доказывал: Сэм не шутит.

Аристэй Волк шагал по служебной части полицейского участка номер шестьдесят восемь в последний раз. Его смена заканчивалась через пятнадцать минут. Ровно в полдень электронный пропуск превратится в обычный кусок пластика с мудреной эмблемой, годный разве что вместо книжной закладки.

Секунды на больших настенных часах в конце коридора бежали на удивление быстро, но Аристэй не спешил. Он провел в этих стенах девятнадцать лет своей жизни и точно знал, что до рабочего места доберется за минуту, соберется за пять, на капитана потратит три, еще одну-две придется выбросить на скупые прощания с коллегами, а остальные четыре полностью в его распоряжении.

— Эй, Арт, еще не передумал? — Из кабинета, мимо которого прошел Волк, выглянул худощавый старик в форме. — Ты только скажи, я уж постараюсь замолвить за тебя словечко.

Аристэй согнал с лица хмурое выражение, хотя любезничать вовсе не хотелось. Уход по собственному желанию — не минутное решение. Все давно уже расписано, согласовано, подтверждено и заверено. Даже вздумай он вдруг попроситься обратно, волокиты не избежать. Да и нечего лгать себе. Не ждут его тут с распростертыми объятиями. После недавнего скандала с напарницей разве что старый Элас Норт сохранил дружеское отношение, а остальные лишь ухмыляются за спиной и перешептываются со всеведущим видом.

— Спасибо, Эл, но я точно не вернусь. Сам знаешь мою ситуацию. Тянуть дальше некуда.

— Все настолько серьезно? Договориться нельзя? У тебя же идеальный послужной список, ни одного выговора. Всего год остался, а там — законная пенсия.

Волк остановился, шагнул назад.

— У меня дети, Эл, — проговорил тихо. — Они — самое главное. А остальное… Буду считать, что пока рано думать о пенсии. Вот у тебя, к примеру, стаж заоблачный, а ты все не уходишь. Боишься, что умрешь со скуки?

— Некуда мне идти, Арт. В пустой дом? Тут хоть люди иногда здороваются, а там из живых существ одна канарейка.

Аристэй бросил быстрый взгляд на часы.

— Киборга заведи, — улыбнулся, показывая, что это шутка. — Будете в шахматы играть.

— Моих сбережений хватит разве что на кэй-кота, — отмахнулся Элас. — Да и то на бракованного. Удачи, Арт. Она тебе пригодится.

— Счастливо оставаться, Эл. Береги канарейку.

Одиннадцать пятьдесят. Волк ускорил шаг и проигнорировал голоса за следующей открытой дверью. Прислушиваться не имело смысла — он и так понимал, что в лучшем случае его называют идиотом, в худшем — обвиняют во всех смертных грехах вплоть до предательства родины. Из-за недавнего происшествия, конечно же. СМИ сделали из недоразумения, в котором фигурировала бывшая напарница Аристэя, целую катастрофу, наплевав на судьбу заинтересованных лиц и их семей.

Самое мерзкое заключалось в том, что девушке даже оправдаться не позволили. И конкретных обвинений не предъявили — удовольствовались увольнением с позором. А Аристэй остался на службе… Ему досталось за двоих, и это при том, что он о той истории не подозревал до момента, когда к нему домой заявился с обыском отдел внутренних расследований.

Немногочисленные вещи уместились в небольшой коробке. Волк закрыл крышку и мгновение поколебался, размышляя, говорить ли «До свидания» в пространство. Коллеги занимались обычными делами, не обращая на него внимания. Рутина…

— Зачем вы губите свою жизнь, Аристэй? — спросила новая напарница — молоденькая девушка, только из Академии, с которой он за две недели общей службы и познакомиться толком не успел. — Они почти взрослые. Должны сами отвечать за свои поступки.

«Отлично… Значит, уже обсуждают не только мой промах, но и прегрешения моих детей. Ну и кто проболтался? Неужели старый Эл? Или капитан не смог удержать рот на замке?» — гнев накатил волной.

— А я — за свои, — отрезал Волк, чеканя шаг к выходу.

Поучения из уст Эла, знавшего его как облупленного, раздражали, но не злили. Эта же «госпожа Очевидность» ориентировалась на сплетни и вряд ли понимала, о чем толкует. Ее укоризненный взгляд прирожденной праведницы вызывал улыбку — и приступы бешенства.

Одиннадцать пятьдесят четыре. Капитан тоже не упустил возможность сказать напутственное слово — чисто ради галочки, поскольку заботы Аристэя не волновали его никогда.

— Слышал, вы собираетесь покинуть Оникс? — сподобился он на имитацию интереса.

— Да.