Дебора Харкнесс: Книга Жизни [litres]

Портрет Изабо и Филиппа, всегда висевший здесь, исчез. Бумажный квадратик сообщал: ПОРТРЕТ НЕИЗВЕСТНОЙ СУПРУЖЕСКОЙ ПАРЫ КИСТИ СЭРА ДЖОШУА РЕЙНОЛЬДСА ВРЕМЕННО ИЗЪЯТ ДЛЯ ВЫСТАВКИ «СЭР ДЖОШУА РЕЙНОЛЬДС И ЕГО МИР» В КОРОЛЕВСКОЙ КАРТИННОЙ ГАЛЕРЕЕ ГРИНВИЧА.

– Опять проделки Фиби Тейлор, – усмехнулась я.

Еще не став вампиршей, она уже славилась в вампирских кругах способностью безошибочно устанавливать происхождение и авторство произведений искусства, которыми владели вампиры. Если владельцы соглашались передавать свои шедевры для экспонирования на выставках, то получали значительные налоговые льготы. Болдуин обожал Фиби.

Однако отнюдь не исчезновение портрета родителей повергло Мэтью в изумление.

На месте полотна Рейнольдса висел портрет другой супружеской пары – нас с Мэтью. Авторство не требовало экспертизы. Мы сразу узнали руку Джека, его характерную манеру, где сочеталось пристальное внимание к деталям, свойственное XVII веку, и современное восприятие цвета и линии. На каминной доске лежала карточка: «С днем рождения, папа».

– Я думала, он пишет твой портрет. Джек собирался сделать тебе сюрприз.

Я вспомнила, как наш сын шепотом просил меня отвлекать внимание Мэтью, пока он делал наброски.

– А мне Джек говорил, что пишет твой портрет, – сообщил Мэтью.

Мы оба не угадали. Джек написал парный портрет, изобразив нас в официальной гостиной возле большого окна. Я сидела на стуле Елизаветинской эпохи – реликте нашего дома в Блэкфрайерсе. Мэтью стоял у меня за спиной. Его светлые, ясные глаза смотрели прямо на зрителя. Мои – тоже, но в них было что-то не от мира сего. Художник намекал зрителям, что они видят необычную женщину.

Моя левая рука на портрете была поднята. К ней тянулась рука Мэтью. Наши пальцы переплетались. Я слегка запрокинула голову; голова Мэтью была наклонена вниз, как будто художник запечатлел нас в процессе разговора.

Джек написал меня с уроборосом, окружавшим левое запястье. Это было послание силы и солидарности, символ Бишоп-Клермонов. Наша семья началась с удивительной любви, вспыхнувшей между Мэтью и мной. Любовь крепла, ибо узы, соединявшие нас, были сильны и противостояли ненависти и страху других ведьм и вампиров. Наша любовь выдержит все, потому что мы открыли тайну, известную ведьмам древности. Тайну выживания, заключавшуюся в готовности к переменам.

Более того, уроборос символизировал наши отношения. Мы с Мэтью олицетворяли алхимическую свадьбу. Вампир и ведьма, смерть и жизнь, солнце и луна. Соединение противоположностей создало нечто более совершенное и драгоценное, чем то, что каждый из нас мог бы создать порознь.

Мы были десятым узлом.

Неподвластным разрушению.

Не имеющим начала и конца.

Выражаю искреннюю благодарность:

– моим любезным читательницам Фрэн, Джил, Карен, Лизе и Олив за их отзывы;

– Вольфу Грунеру, Стиву Кэю, Джейку Соллу и Сюзанне Ван, которые щедро делились своими профессиональными знаниями и были благожелательны в своей критике;

– Люси Маркс, собравшей мнения экспертов о том, сколько может весить лист веленевого пергамента;

– пансионату для писательниц «Хеджбрук» за его потрясающее (и столь необходимое) гостеприимство, когда я нуждалась в нем сильнее всего;

– Сэму Столоффу и Ричу Грину за поддержку, оказываемую моей трилогии «Все души» от начала до конца;

– Карол ДеСанти и всей команде в «Viking» и «Penguin» за поддержку этой книги и двух предыдущих на всех этапах процесса публикации;

– иностранным издателям, познакомившим читателей разных стран с историей Дианы и Мэтью;

– Лизе Халттунен за редактирование и подготовку рукописи к публикации;

– моим помощницам Джилл Хок и Эмме Дивайн за оберегание моей жизни от хаоса;

– моим друзьям за их стойкость;

– моей семье, придающей смысл моей жизни: родителям, Олив и Джеку, Карен, Джону, Лекси, Джейку и Лизе;

– мои читателям, принявшим Бишопов и Клермонов в свои сердца и сделавших их частью своей жизни.

Значки «r» и «v» вверху номера листа обозначают соответственно его правую и левую сторону. – Здесь и далее примеч. перев.

Окситанское слово «манжасан» означает «пожиратель крови», «кровопийца». Аналог слова «вампир».

Дерьмо! (фр.)

Это строчки из баллады «The Lover», написанной известным английским поэтом, композитором и певцом Чарльзом Дибдином (1745–1814). Галлоглас нарушил последовательность строк, поменяв их местами.