Эл Ригби: Сказки чужого дома

– Что ты успел нафантазировать? – Ки продолжал смотреть на Миаля с некоторым подозрением, и тот спросил:

– Завербуешь?

Жераль помрачнел. Тяжело глянул на песок, на то место, где еще недавно сидели перед поездом поверженные заклинатели, которых вряд ли теперь забудут просто так. В Син-Ан любили тайны. Не брезговали даже самыми страшными тайнами. Но никогда не выпускали их на свободу.

– Мне пока и так есть чем заняться. А она…

– Дикая. Любит свободу.

– А что еще?

– Животных.

– А еще?

– Удивляться.

Жераль окинул взглядом босоногую девушку, приглаживающую волосы, и задумчиво кивнул.

– Видимо, поэтому мы и поладили. Она – моя полна противоположность.

– А она правда сломала тебе спину?…

Жераль только поморщился.

– Каждый находит союзников по-своему. Лучше не спрашивай.

Он действительно не успел больше ничего спросить. Двое вынырнули из теней рядом. И эти двое ухмылялись. Особенно радовался Сиш, который с размаху хлопнул по плечу Жераля.

– Глазеем? Выбери что-то поприличнее, старина, тут же полно красоток! Будто весь мир съехался. Знаешь, я даже видел неподалеку ту славную блондиночку-полукровку, ведь правда, Лир? А… – наткнувшись на острый и выразительный взгляд ки, он махнул рукой. – Смотри на что хочешь. У тебя всегда был скверный вкус.

– Но это никогда не касалось друзей, – тихо сказал Миаль.

Грэгор, отвечая что-то на остроту шпринг, даже не повернул головы. Но можно было не сомневаться: он услышал. Ведь на этом побережье, откуда постепенно уходили люди, почти не раздавалось никаких других звуков.

– Мы с Ванком будем к тебе прилетать, Тэсси. Теперь-то никто не будет по нам стрелять?

– Определенно! Хотя я не люблю посторонних, мешающих дисциплине.

– Ну знаете, ло Паолино…

– Я шучу, Джин. Конечно, прилетай. Только не привози никаких сигарет… сам знаешь, кому.

– Вообще-то я прекрасно знаю меру.

– Сам знаешь, кто тоже так говорил, Ласкез. Помнишь?

– Ничего такого я не утверждал! Даже в детстве, Отшельник. И точно перед тобой не оправдывался.

Странник уходил. Оставалось совсем немного времени, чтобы обменяться последними серьезными обещаниями и шутливыми угрозами. Попрощаться. До следующей ветряной смены.

– Ты… точно не хочешь с нами, Джер?

Это выпалила девочка – светловолосая шпринг. Она внимательно смотрела на стоявшего чуть в стороне юношу. Встретившись с ним взглядом, она несмело улыбнулась. И все-таки получила слабую, пусть и сердитую улыбку в ответ.

– Нет, кошатина. Я вернусь чуть позже. И не бойся, Странник вас не обидит. Правда, дружище?

С корабля протянулась снасть. Лавиби крепко ее пожал.

– Не задерживайся слишком надолго. – На него строго взглянула черноволосая женщина. – В конце концов, к Пробуждению Миаль должен поставить галочку, что выполнил все обязанности по твоему воспитанию.

Лавиби только пренебрежительно фыркнул:

– Я сам себя воспитывал.

– И все-таки.

Встретившись взглядом с голубыми глазами управителя, он молча кивнул. Не стал улыбаться и благодарить. Их – даже после всего случившегося – пока разделяла стена.

– До встречи.

Они говорили снова и снова. Говорили, пока наконец не решились и не попрощались совсем. И тогда часть из них ступила на борт Странника, а другая осталась на берегу.

Дул сильный ветер. Он подгонял корабль. Может быть, лучшее в ветрах странствий – то, что однажды они показывают дорогу домой.

Те, кто остался, разделились. Роним должен был ждать своего поезда, Джин – готовить к возвращению домой живой гоночный самолет. Они негромко заговорили между собой и прибавили шагу. Они не оборачивались на своего спутника.

– Джер? – все-таки спросил серопогонный, уже собираясь подниматься по склону.

– Он не пойдет. Правда, братец?

Джер кивнул. Когда двое скрылись, он быстро направился влево. К скалам, о которые гулко бились волны.

Там, на одном из камней, испещренных снизу приросшими раковинами, сидела белокурая женщина и писала в блокноте. Она не повернулась, когда уходил корабль, она была слишком увлечена или, может быть, чересчур взволнована. На самом деле… она ждала. Потому что когда юноша медленно приблизился к ней и присел рядом, она сразу подняла голову.

– Стихи, – сказала она. – Ты, наверное, не любишь поэзию. Но, может быть, хочешь почитать?

Он взял протянутый блокнот, немного размокший от соленых океанских брызг. Скользнул взглядом по первой строчке. И неожиданно улыбнулся.