Макс Фрай - Так берегись [litres]

– Ясно представлять свои возможности довольно обидно, – усмехнулся я. – Но ладно, буду иметь в виду, что помощник демиурга из меня получился довольно хреновый…

– Превратить нескольких сотен чужих миров из пустой фантазии в зримые видения, наполненные как минимум движением воздуха, светом и ароматами, это называется «сделать немыслимое», а не «довольно хреновый», – строго сказала леди Сотофа. – Недооценивать собственный масштаб ничем не лучше, чем переоценивать свои возможности. Но на этом настоятельно рекомендую остановиться и заняться чем-нибудь менее утомительным. Благо развлечений у тебя, как ты сам говоришь в таких случаях, больше чем до хрена.

– К его услугам лучший цирк в столице Соединённого Королевства, – ухмыльнулся Джуффин. – С загадочными фокусами, волшебными талисманами, говорящими буривухами, летающими пузырями, клоунами в полицейской форме и заезжими гастролёрами из разных стран и эпох.

– Ты сегодня на удивление самокритичен! – рассмеялась леди Сотофа.

– Правда? Я-то рассчитывал, что это прозвучит, как бесстыдное хвастовство.

– На самом деле, как суровая неприукрашенная правда, – сказал я. – Спасибо, что напомнил, насколько щедрая у меня судьба. Наш цирк – лучший не просто в городе, а во всей Вселенной. Ни на что не променяю возможность ежедневно выходить на его арену. Но не хотелось бы бросать эту чудесную мёртвую девчонку совсем одну.

– Так и не бросай, – пожала плечами леди Сотофа. – Навещай на здоровье, что с тобой делать, не на цепь же сажать. Катайся с ней по вымышленным закоулкам Вселенной, слушай её истории, восхищайся, поддерживай, успокаивай, только силу не отдавай. О чём бы эта девочка тебя ни просила, имей в виду, это больше не вопросы жизни и смерти, даже если ей самой с перепугу покажется так. Того, что ты уже вложил, достаточно, чтобы наваждение могло существовать – если не бесконечно, то, по крайней мере, пока ты жив.

– Это имеет значение? – оживился Джуффин. – Интересно! А почему ты так думаешь? Обычно наваждения остаются морочить людей и после смерти создавших их колдунов.

– Ну так нормальные наваждения не из смертных снов создаются. Сам знаешь, считается, что продлить чужой смертный сон невозможно. Собственно, не «считается», а именно так и есть. Но иногда случаются такие вот чудеса, – развела руками леди Сотофа. – Много раз слышала расхожую фразу, будто любовь побеждает смерть, и всегда удивлялась, откуда взялось такое поразительное заблуждение? Многих людей любили, но это совершенно не помешало им умереть. А оно, получается, вот о чём. Иногда бескорыстная любовь незнакомца может вдохнуть жизнь в смертный сон – при условии, что у него достаточно силы, чтобы совершить невозможное, но как раз с этим у сэра Макса отродясь не было проблем. В общем, пока Макс жив и любит свой поезд, никуда тот не денется, будет существовать. Но потом – не уверена. Просто не знаю. И твёрдо намерена никогда не узнать. Не настолько интересная штука Мир в отсутствие сэра Макса, чтобы мне хотелось на этот ужас смотреть.

– Спасибо, – сказал я. – Воодушевляюще звучит. Я помню, что с Моста Времени любое будущее выглядит как множество вероятностей, никогда заранее неизвестно, какая из них победит. Но когда вы так говорите, из этого бесконечного множества явно остаётся только одна, которая лично мне как раз больше всех нравится. С такой поддержкой мне море по колено. И сам чёрт не брат.

– Да он тебе и так не брат, – усмехнулась леди Сотофа. – Честно говоря, плохо помню, кто такие черти, хотя ты несколько раз объяснял. Просто у тебя, по моим сведениям, вообще никаких братьев нет.

– Это правда огромная удача – что Сотофа желает и дальше иметь тебя под рукой в живом состоянии, – серьёзно сказал Джуффин. – Даже как-то нелепо о тебе беспокоиться теперь. Но я бы всё равно предпочёл, чтобы ты больше не совался в пасть этому наваждению, каким бы милым и безопасным оно теперь ни казалось. С другой стороны, на твоём месте я бы сам не стал слушать осторожных советчиков. Такими приключениями в здравом уме не разбрасываются и до конца жизни за них судьбу благодарят. Поэтому делай как знаешь. Твой поезд, сам и решай.

Вопреки ожиданиям – в первую очередь собственным – мне не особо хотелось в тот же вечер идти на пустырь, ждать поезд, запрыгивать на подножку, встречаться с Агатой и отправляться в очередное путешествие по её фантастическим мечтам. Как-то я от всего этого уже подустал. Не столько от самой Агаты, сколько от разговоров о ней.