Коллектив авторов - Новые марсианские хроники

«Севшие, что ли, надрались в полёте?» — подумал Веня с неудовольствием. Сейчас любая мысль о полёте вызывала у него неудовольствие.

А потом Веня встал и заорал сам:

— Зоран!!! Твою мать!!!

Надо же! Зоран Радманица!! Мало того, что однокашник, так ещё и сосед по комнате в академической общаге!!

— Веня!! — Зоран с трудом сфокусировал взгляд, но приятеля всё же узнал.— Чего это ты тут торчишь?

— Борта жду! — Веня подбежал к оч-чень не слабо поддавшему Зорану — на ногах тот держался еле-еле. Но Радманица всегда отличался тем, что, даже когда на ногах держался нетвёрдо, неизменно сохранял ясность мышления.

— Дался тебе этот борт…— фыркнул Зоран.— Бросай космос ко всем чертям. Поехали ко мне, в Струмицу! К маме! Виноград убирать!

— Я бы с радостью,— вполне искренне вздохнул Веня.— Но сам же знаешь — работа, будь она неладна…

— Уже не знаю,— заявил Зоран и рухнул на стул.— Меня уволили.

Веня уселся на свое место и тут же подавил желание вновь вскочить.

— Как уволили?

— А вот так. Вышвырнули. Без выходного пособия. Ты что это тут пьёшь? Чай? Рехнулся, да? Официант, водки!

— Погоди, погоди, — затараторил Веня. — Расскажи толком. В чём дело? И чем ты вообще занимался? Или подписка?

— Была подписка. Понимаешь — БЫЛА. Теперь нету. Вольный птах.

Официант за стойкой неторопливо загружал поднос. Графинчик, рюмки, сок, фужеры. Салфетки.

— Где работал? — не унимался Веня.

— Станция «Омега-двенадцать».

— Это оборонка какая-нибудь?

— Ну, можно сказать и так.

— А за что вышибли?

— За безделье. Там и одному-то работы раз в году на два часа. А нас четверо было.

— Н-дя,— Веня задумчиво почесал кончик носа.— Ну, чем занимались, я не спрашиваю…

— А ты спроси,— Зоран покосился в сторону официанта — тот как раз обходил стойку, чтобы подхватить сервированный поднос со стороны зала.— А я отвечу. Морочили голову инопланетянам.

Веня едва не поперхнулся чаем.

— Кх… Кому?

— Инопланетянам,— невозмутимо повторил Зоран.— Ей-ей не вру.

Веня принялся затравленно озираться, но в баре, кроме них, находились только официант да какой-то грузный толстяк перед экраном эс-ти-ви. В ушах толстяка чернели акустические бусины и разговор приятелей он слышать не мог по определению.

Официант разгрузил поднос, справился, не нужно ли ещё чего и, услышав единодушное «нет», тотчас смылся за стойку.

Не медля ни секунды, Зоран наполнил рюмки водкой, а фужеры соком и выдохнул:

— Давай, Веня! За что-нибудь хорошее!

И залпом сглотнул свои законные семьдесят грамм.

Пока Веня протискивал в желудок водку да запивал соком, Зоран без всяких церемоний наколол на Венину вилку одну из Вениных сосисок и принялся как ни в чём ни бывало уплетать. Веня протестовать не решился.

— Ты не знал, что ли? — не прожевав толком, продолжал Зоран.— Лет тридцать назад засекли беспилотный аппарат за орбитой Юпитера. Явно разведывательный. Прикинули траекторию — из системы Центавра. Ближайшие, так сказать, соседи нами заинтересовались. Ну, в общем, решили их радиопередачи, во-первых, раскодировать, а во-вторых… на всякий случай откорректировать, если пойдут данные о Земле. Этим я собственно, и занимался два года. Вкручивал соседям, что Земля безжизненна, бесплодна и ни разу не интересна.

— Н-да,— с завистью вздохнул Веня, на миг позабыв даже о прискорбном факте увольнения Зорана.— Интересно живёте… то есть интересно жили… прости.

— Да ладно,— отмахнулся Зоран и снова потянулся к графину.

«А я, понимаешь, два года сканировал осточертевшие марсианские пустыни. Да ломал голову над тазионарными аномалиями — сдвигом и двумя всплесками на стандартных тазиограммах. Офигительно интересно».

От мысли, что проклятый шаттл когда-нибудь всё-таки взлетит, Веня доберётся до опостылевшего «Гелиотропа» и не менее опостылевшей лаборатории и снова будет сидеть перед экраном и тасовать безликие цифры в поисках ускользающего объяснения, стало ещё гаже. Поэтому наполненную Зораном рюмку Веня воспринял уже с одобрением.

— И что? — поинтересовался минутой спустя Веня.— Клюнули эти центавряне на вашу липу?

— Не знаю,— пожал плечами Зоран.— Сигнал к ним дошёл года за четыре. Мы честно сфабриковали картинку и сопутствующие данные пустынной Земли, начисто лишенной атмосферы воды и, разумеется, жизни. Но на Центавре, понимаешь ли, не успокоились. Ты о тазионарном сканировании слыхал что-нибудь?

— Здрасьте,— фыркнул Веня.— Это как раз то, чем занимался последние два года я.