Роберт Беннет - Город чудес [litres]

Сигруд трясет головой.

– Надо увезти ее с Континента.

– Почему?

– Божественная сила… ее творит вера окружающих. Тати по-прежнему божественна, на нее по-прежнему влияет Континент. Олвос этого страшилась. Она была в ужасе от того, как вера могла изменить ее.

– Ты действительно думаешь, что это происходит?

– Олвос заточила себя в укромном месте из страха того, что такое могло случиться с ней, – шепчет он. – Она даже не могла прекратить мучения собственного сына.

– Но что мы можем сделать? – спрашивает Ивонна. – Куда ее отправить? В Сайпуре беспорядок, но я не думаю, что она продержится там, особенно теперь, когда министерство пытается внести в списки всех, кто способен на чудеса.

Сигруд кашляет. Кажется, что ему в грудь втыкают кинжалы.

– Дрейлингские берега, – говорит он. – У нас никогда не было ни богов, ни божественного. Я могу ее туда отвезти.

– Что?! Ты? Да ты и сесть не сможешь, что уж говорить о путешествии по воде!

– Я должен поговорить с женой. С Хильд. Она может позаботиться обо мне.

– С твоей… женой? – Косой взгляд Ивонны говорит о многом.

– Она была моей женой, когда мы виделись в последний раз. Это случилось тринадцать лет назад. Думаю, с тех пор она снова вышла замуж.

– Это единственный способ спасти Тати?

– Я так думаю. – Он кашляет. – Шара попросила меня защитить Тати. Я буду это делать, пока не удостоверюсь, что она в безопасности. Даже лежа в кровати.

– Я отдам распоряжения, – соглашается Ивонна. Она пытается снова улыбнуться, но взгляд ее совсем не весел.

– Ты чего-то недоговариваешь, – замечает Сигруд.

– Что?

– Когда ты на меня смотришь. Ты что-то видишь. Что?

Она колеблется.

– Мое ранение? – спрашивает он.

– Нет. Не только оно.

– Тогда что?

Она смотрит на него, ежась, потом идет к туалетному столику и берет зеркальце. Подносит его к лицу Сигруда.

В зеркале он видит лицо старого дрейлинга. Он не сразу понимает, что это его собственное лицо. Изборожденное морщинами, с бледными старческими пятнами на висках, с выступающими на носу сосудами. Волосы и борода у него серебристо-серые. Его глаз потускнел, привычный синий блеск ледника пропал.

– Она сказала, что вытащила из тебя чудо, – говорит Ивонна, – и все то время, которое в нем накопилось. Но похоже, что оно… сберегло очень много времени. И когда она снова вложила его в тебя…

Сигруд слабо смеется.

– Ох, батюшки мои. Батюшки мои.

– Кажется, ты смирился.

– Было бы глупо с моей стороны, – говорит Сигруд, – танцевать с самим временем и ожидать, что уйду невредимым. Я думал, что умру. Но я продолжаю жить, чтобы помочь избавить Тати от опасности. Я не в обиде.

– А я в обиде, – печально говорит Ивонна. – Немного.

Он смотрит на нее и улыбается.

– Хорошо, что у нас было то, что было.

– Одного вечера, – говорит Ивонна, – совершенно недостаточно, Сигруд йе Харквальдссон.

– Но это было все, что мы получили. Ты поможешь мне, Ивонна? Поможешь привезти Тати на мою родину?

Она наклоняется и целует его в лоб.

– Конечно. Конечно, конечно, конечно, конечно.

На следующий день Ивонна нанимает машину скорой помощи, чтобы та отвезла их к Солде. Сигруд по-прежнему выглядит ужасно, Татьяна опирается на Ивонну, с бледным лицом, в испарине, и все вместе они выглядят кучкой жертв чумы, которых отправляют в карантин.

Сигруд лишь наполовину в сознании, но никто на них даже не смотрит. Большей частью, похоже, потому что Мирград сошел с ума.

Женщина строит лестницу из низко висящего в небе облака. Мимо проезжает мужчина верхом на олене из виноградных лоз, радостно смеясь. Ребенок, сидящий на ступеньках, что-то рисует на стене пальцем. Появляется маленькая круглая дверь. Ребенок ее открывает, входит и закрывает за собой, после чего дверь тотчас же исчезает.

«Это мир, который мы создали? Это Шара, Тати, Мальвина и я сотворили своей борьбой?»

Они наконец-то добираются до Солды. Их корабль оказывается грязной старой яхтой, а капитан – изворотливым сайпурцем, который быстренько заявляет о своем желании убраться из Мирграда на всех парусах, потому что тут все чокнулись.

– Впрочем, весь мир сошел с ума, – добавляет он отрешенно. – Весь без остатка.

– Поскорее доставьте нас на дрейлингские берега, – говорит Ивонна. – Не задавайте вопросов и сможете купить себе кусочек мира, который не сошел с ума.

Они помогают Сигруду и Тати добраться до пассажирской каюты. Ивонна быстро обустраивается возле их коек, распаковывая бесчисленные ящики и коробки с медицинскими приспособлениями. Сигруд уже понимает, что путешествие будет для него трудным: в каюте совсем не так комфортно, как в кровати Ивонны.