Дарья Иорданская - Во имя Абартона

— Чаша Праха, — мечтательно проговорила Мэб, заглядывая в прохладу старого музейного хранилища. — Где же ты?

Каталогизировать университетскую коллекцию Мэб начала около девяти лет назад, но так и не продвинулась дальше первого шкафа. Наверное, не стоило начинать с медальонов-амулетов, но в те годы именно они интересовали юную студентку Дерован больше всего. Сейчас уже поздно было что-либо менять. Сверившись с каталожным ящиком, Мэб вытащила не до конца развеивший свои чары целебный диск и приложила к виску. Боль понемногу ушла. Вернув диск на место, Мэб устроилась в вертящемся кресле, раскрыла тетрадь и нашла чистую страницу.

— Вы все в трудах, Мэб, дорогая.

Голос ректора многократно повторило коварное музейное эхо. Мэб оглянулась через плечо и улыбнулась.

— Эншо украл у меня четыре часа, как вы знаете.

Ректор поморщился.

— Не украл, ангел мой, не украл! Вы ведь знаете, как важен этот факультатив в свете новых распоряжений министерства о…

— Дополнительных экзаменах на звание королевского артефактора, — Мэб досадливо поморщилась. — Я иногда не могу понять, вы пишете Эншо речи, или наоборот — пользуетесь его наработками?

— Осенью факультатив будет у вас, — пообещал ректор.

— Может быть, лучше помощник? — Мэб с тоской оглядела заваленный бумагами и коробочками стол. — Ох, ректор, право, удачно, что вы зашли. Моя дорогая кузина Анемона решила преподнести Университету драгоценный подарок.

Михаэллис вон Грев был достаточно близко знаком с хронически незамужней Анемоной Девар, а потому скривился так, словно съел лимон.

— Еще одна сонетка?

— О нет, не беспокойтесь. Дорогая кузина, кажется, оставила попытки выйти за вас, — Мэб с трудом спрятала улыбку. Ногтем разрезав воздух, она извлекла из магической сумы небольшую шкатулку. Во все стороны полетела мелкая пыль. — А-апчхи! Анемона нашла это в своем коттедже на чердаке. Судя по клейму там определенно что-то магическое.

Ректор задумчиво кивнул, водя пальцем по крышке.

— Вы заглядывали?

Мэб покачала головой.

— Увы, не было времени. Желаете открыть?

Вон Грев забрал у нее ключи и, хмыкая в ответ на какие-то свои мысли, открыл небольшой замочек. Откинул крышку. Внутри шкатулка оказалась значительно больше, чем это можно было предположить.

— Пространственная магия! — восхитился ректор. — Отменно сработано.

— Жаль, что из-за частых сбоев от нее пришлось отказаться… — встав с кресла, Мэб по пояс залезла в шкатулку, оказавшуюся на поверку объемистым сундуком, заполненным книгами, коробочками и свертками. — Мне бы не помешал такой шкаф, в мой платья уже не влезают. Здесь, насколько можно понять, артефакты и книги по артефакторике. Бог ты мой! «Серебряное зеркало», 1624 год, Бремен!

— Пожалуй, мы не будем говорить леди Девар, что это поистине царский подарок, — кисло улыбнулся ректор. — Мне бы не хотелось выражать…

— Да, кузина может ожидать особой благодарности, — ухмыльнулась Мэб. — Я изучу содержимое, а потом передам книги в библиотеку.

— Возможно… — осторожно начал ректор.

— Нет, я не буду прибегать к помощи Эншо, — отрезала Мэб, мгновенно поняв, к чему он клонит. — Благодарю покорно, я справлюсь.

— По крайней мере сообщите ему, что мы теперь располагаем экземпляром «Зеркала». - попросил вон Грев. — Он недавно просил меня раздобыть хотя бы неполный список. Мэб, я бы и сам, но, видите ли, у меня ужин сегодня с попечителем. Ах, да, у меня к вам просьба.

Мэб вскинула брови, придав своему лицу выражение вежливого, ничего не обещающего ожидания. Просьбы ректора были зачастую неудобны и неприятны, особенно когда дело касалось попечителей. Мэб совершенно не хотелось отправляться на ужин с очередным престарелым лордом, который будет три часа рассказывать ей забавные истории своей молодости, связанные с «бедным покойным стариной Дерованом». Отец, должно быть, в гробу вращался, слыша эти чудовищные «забавные» россказни.

— Вы не могли бы устроить нашему гостю небольшую экскурсию сегодня? Кристиан Верне много лет провел в колониях, и ему прежде не доводилось бывать у нас.

— Кристиан Верне? — все раздражение разом схлынуло. Вспомнилось привлекательное, утонченное, породистое лицо, совсем недавно мелькавшее на страницах светской хроники. — Тот самый миллиардер из Западной Ватаи?

— Я знал, знал, ангел мой, что вы заинтересуетесь, — ухмыльнулся вон Грев. — Сегодня в четыре я буду ждать вас у Скульптуры. Буду рад вас познакомить. Надеюсь, я могу рассчитывать, что вы угостите нашего гостя ужином.