Иван Олейников - Лодейцин

Средняя форма – это явные и сознательные действия пациента, неотвратимо ведущие его к смерти, которую он мог бы легко избежать. В эту категорию часто попадают старики, отказывающиеся от лечения, которое с высокой вероятностью их спасет. Наш Цеб был именно из таких, поэтому бирку ему навесили быстро и правильно.

И наконец крайняя – это редкая форма, при которой больного на минуту нельзя оставлять без присмотра и желательно хватать за руку, только он потянется чесать нос. Она всегда сопровождается букетом других симптомов и лечится высококвалифицированными докторами.

Но возвращаюсь к рассказу.

Раз Цеб не соглашался лечиться, то держать его в клинике не было нужды – его быстро выписали домой. После этого раз в неделю Цеба навещали доктор и юрист, которые в присутствии всей семьи напоминали, что без операции он скоро умрет, а перед этим помучается. Цеб всё так же настаивал на проведении лечения без глубокого сканирования, доктор отвечал, что технически это возможно, но законом запрещено. А юрист, со своей стороны, угрожал, что они вернутся к рассмотрению его вменяемости, и при некоторых обстоятельствах решать будет не он, а семья. Но Цеб на угрозы не реагировал, понимая что у них ничего нет. Он отвечал отказом, доктор продлевал рецепт на лекарства, которые немного его поддерживали, и они с юристом уходили до следующей недели.

Так прошло десять недель. Лекарства, которые принимал Цеб, почти не помогали, и смерть могла настичь его в любую минуту. Тут-то всё и началось.

К городу, в котором происходила вся эта история, было пристыковано несколько титанов. И ближних, и дальних, всё как везде. Однажды, с одного титана поступил сигнал тревоги: кто-то посторонний вторгся на борт. Дежурные увидели что происходит внутри титана и оторопели.

Вторгшимся был Цеб. Он напал на команду и уже убил несколько членов экипажа. Полиция поспешила на выручку, но было поздно. Несмотря на отчаянное сопротивление, из экипажа не выжил никто, Цеб убил всех, и это при том, что их было девять человек и двое из них, командир и помощник, были вооружены и успели применить оружие.

Как Цеб пробрался на титан, как проник в рубку, как застал экипаж врасплох и каким оружием пользовался – всё это впоследствии наглухо закрыла цензура. Вскоре после расследования конструкция титанов и процедуры допуска были изменены. Издревле известно, уставы пишутся кровью.

Расправившись с командой, Цеб заблокировал все внешние и внутренние ворота и запер двери. Полицейский отряд пробивался внутрь, а подвернувшийся рядом титан летел к захваченному собрату, чтобы пристыковаться к нему и не дать угнать. Но угон титана не входил в планы Цеба. Вместо этого он проник в медицинский отсек и запустил криокамеры. Они используются для анабиоза.

Через недолгое время полиция ворвалась к Цебу и обнаружила, что он замороженный спит в одной из камер, причем другая, рядом стоящая, разобрана и как-то хитроумно подключена к первой. Цеба взяли на мушку, но разбудить сразу не решились, вызвали инженеров и врачей. После долгого совещания и исследования этой холодильной конструкции специалисты вынесли вердикт: если не хотим его убить, то будем размораживать медленно, поэтапно, займет это недели две. Ясно, что Цеб нужен был живым, поэтому так и сделали. Все две недели держали оцепление, а самого убийцу непрерывно держали на прицеле.

Когда Цеб оттаял, он не делал попыток убежать или на кого-то напасть. Он спокойно дал себя скрутить, его под охраной поместили в клинику и приковали к койке за все конечности. На вопросы он не отвечал, а так как его мозговая болезнь никуда не делась, то ему становилось хуже прямо на глазах. Цебу срочно сделали операцию, и, понятно, теперь разрешения не спросили ни у него, ни у семьи. Провели также и глубокое сканирование и не нашли ничего, что не было бы характерно при его болезни.

Это дикое преступление нанесло страшный удар по репутации высшей власти в целом и президента в частности. Еще больший удар получили медицина и правоохранительная система, которые проглядели и не пресекли. Вдобавок это был чувствительный удар по репутации колонистов, ибо среди жертв были двое из этого сословия. Почему они дали какому-то больному старику убить себя почти голыми руками?

В общем, задело многих. Олимпия была в шоке, родственники рвались устроить самосуд, и полицейские поместили Цеба в пустующей тюрьме, где на него нацепили браслет со снотворным, а компьютеры круглосуточно не сводили с него электронных глаз.