Александр Уайт - Дом разнообразия

– Такие как вы ублюдки и делаете наш мир убогим, – продолжал он, – вы думаете, тот психопат всю жизнь был таким? Нет, ошибаетесь. Несколько десятков лет назад он так же катался на крутой тачке и делал безобидные вещи как вы. Но ему было мало и мало, и с каждым днём его больной рассудок придумывал самые изощренные способы, что бы развеселить себя. И вас ждёт тоже самое.

Грэй вложил в мышцы все свои силы, напрягся и сбросил с себя Гиба.

– Я пришёл сюда, что бы девочка вернулась домой! А вы пошли на хер, и не мешайте мне.

Детектив пошёл вперёд, чувствуя ярость и обиду, почему этих двоих нельзя здесь пристрелить как собак.

– Мы даже не знаем, здесь ли она! – сказал он, уходя все дальше вперёд. Сдохните здесь, доставьте миру оргазм, – слышался его удаляющийся голос, и вскоре он совсем пропал.

– Где он? – спросил с удивлением Гибсон.

– Его поглотил дом, – многозначительно, и в то же время безразлично произнёс Мэл.

Гибсон уставился в темноту, где предположительно находился его друг.

– С тобой все хорошо брат? Ты ещё не отошёл?

Брат? Мы родственники? Мэл не помнил.

– Да. Со мной все в порядке. Пойдём.

– Грэй! – крикнул Гиб. Не уходи далеко, нам нужно держаться вместе.

В ответ шумела вода.

– Да где же он? Только что же был здесь?

Неожиданно на мужчин дохнуло свежим воздухом.

– Кажется там выход, – не веря в свои же слова, проговорил Гибсон. – Я чувствую морской ветер. Пойдём. Только осторожнее, возможно ищейка провалился куда-то вниз, прижмись к стене как я.

Мужчины медленно пробирались к выходу, навстречу усиливающемуся ветру. Неожиданно напротив них в стене образовалось небольшое окно, такое что можно было разглядеть что там происходит. Свет оттуда слегка осветил коридор, и Гиб понял почему все время было так темно. Сами стены были чёрные словно уголь.

За окошком находилась больничная палата. Врачи сновали туда–сюда, проводя какую-то кровавую операцию. Один принёс ремни затянуть жертву, другой пилу. Что-то на кушетке извивалось и корчилось в судорогах, одного врача хлестнуло хвостом и он отлетел в стену.

Гибсон подскочил к окну и принялся колотить его, но тщетно. Они не слышали и не видели его. Он не слышал их. Он даже не слышал собственных ударов по стеклу.

«Звуконепроницаемое», – подумал мужчина. Мэл подталкивал его в плечо, что бы он двигался дальше. Через несколько метров они наткнулись в стене на ещё одно. Окно было такого же размера как предыдущее.

– Мужик, да это же ты! Воскликнул Гиб.

На детской площадке мужчина в сером пальто катал милую маленькую девочку на качелях. Красные щёчки, яркие голубые глаза, янтарные волосы, короткое синее платьице и чёрные дубовые колготки. Лето медленно перетекало в осень, но погода ещё позволяла одеваться легко.

– Это же Лора! Гибсон не понимал что происходит.

С лицом не выражающим никаких эмоций Мэл смотрел на происходящее.

Подошла Ванда и что-то начала объяснять. Как всегда спокойно, лишний раз не прибегая к жестикуляциям, в отличии от Мэла который любил поговорить размахивая руками.

– Она спрашивает, почему я забыл забрать ее машину из сервиса, – сказал Мэл. – И ей пришлось добираться домой в душном набитом людьми автобусе.

Память, как и тест на беременность, порой, преподносит неожиданные сюрпризы. Мэлу почему-то отчётливо вспомнился весь тот разговор, будто все это произошло только вчера. Но в то же время и десятки лет назад. Как иногда играет с людьми подсознание.

Да, – тихо проговорил мужчина, приближаясь к другому окну, – она терпеть не могла столпотворения.

Дальше было ещё одно. Гибсону пятнадцать, он избивал продавца в магазине.

– Этой мой отец, – проговорил спортсмен. Он избил тогда мать, а затем как ни в чем небывало ушёл на работу. Поддонок. – В голосе мужчины слышались не оправдания, а скорее злость. – Он всегда ее бил, когда напивался. Трезвым он с нами даже не разговаривал. Я не мог этого больше выдерживать, и задал ему по первое число. Мне казалось, что он сильный, всегда рассказывал мне, как он занимался карате или чём–то подобным, но я только потом понял, что он напросто запугивал меня. Оказалось он ещё тот слабак, – прыснул Гиб. – Но тогда я действительно боялся до усрачки и думал, что когда он вечером вернется, убьёт меня. Но он не вернулся. Ни этим вечером, ни на следующий день.

Мать искала его. На работе он больше не появлялся, этот хрыч просто исчез.

Мама тогда плакала даже больше, чем когда он бил ее, и винила меня во всем, – Гиб не весело усмехнулся. – Я сбежал из дома, а дальше ты знаешь. Мы с тобой встретились в том клубе, и затеяли отменную драку с местными. Помню, как ты заехал тому парню стулом по спине. Вот мы и напились тогда.