Александр Шендарев - Дом для пилигримов

Александр Шендарев

Дом для пилигримов

(киносценарий)

"Блаженны простодушные"

/ Евангелие от Матфея./

1.

По винтовой лестнице башни в полумраке поднимается Леший - бомж лет пятидесяти. В руках у него шест c привязанной к нему тряпкой на конце. Леший кряхтит и сопит. Чувствуется, ему нелегко взбираться по крутым ступеням. В круглое отверстие в конце подъема брызжет солнце. .Леший жмурится, трясет кудлатой головой. В его нечесаной бороде и спутанной гриве застряли соломинки, хлебные крошки и даже яичная скорлупа. Пыхтя, вскарабкивается он на круглую площадку башни с полуразрушенными зубцами по краям. На зубцах сидят голуби, обычные сизари. Они не боятся Лешего и призывно воркуют. Леший сердито ворчит, однако вынимает из карманов дамской со множеством разноцветных заплат кофты куски булки, крошит их и бросает крошки птицам. Голуби, бестолково толкаясь, слетаются на угощенье. Самые смелые из них норовят выхватить крошки из рук, усаживаются на плечи, голову. Один из них, белоснежный, с круглым хитрым глазом - явно любимец - вспархивает на ладонь. Леший бурчит, но голубь нахально щиплет его за пальцы. Леший довольно лыбится, выказав отсутствие зубов, жует мякиш и подносит голубя ко рту. Тот ловко выхватывает мякиш из губ. Вдруг один из сизарей вспорхнул Лешему на голову. Запутался в шевелюре, испугавшись, хлещет Лешему по лицу крыльями. Леший стряхивает с себя голубей и, засунув два грязных пальца в рот, пронзительно свистит. Голуби разом вспархивают. Леший берет шест и машет им. Голуби набирают высоту. Леший из-под руки следит за их полетом.

Голуби кружат в синем безоблачном небе. Облетают башню с узкими окнами-бойницами, пристроенной к громадному дому, похожему на старинный фрегат с проломленной палубой-черепицей, черными провалами окон-иллюминаторов, поросшими мхом стенами-бортами с причудливой лепниной, широкой лестницей-трапом, сбегающей прямо в дубовую темную рощу с узкой речушкой, впадающей в залив. Остов военного корабля ржавеет у берега...

Из подвального окна узенькой струйкой вьется дымок. Внутри, раскалив на керосинке гвоздь, Чекушка - подросток лет двенадцати - выжигает на доске : "Бригантина" . Мулат Иван, одногодок, уложив в скрытый погребец тушенку, вносит в журнал ее количество. Кладет журнал на стол Чекушке. Видна надпись: "Бортовой журнал". Выглядывает в окно, показывает Чекушке на голубей, парящих в небе.

Голуби поднимаются выше и выше. На стальной ленте железной дороги далеко-далеко спешит, торопится к Городу голубой пассажирский поезд...

2.

Вокзал. Пассажиры попрятались от жары. Лишь одинокий бомж проверяет набитые урны в поисках добычи. Впрочем, он на работе. Раскатисто прокричало навстречу поезду грубое радио, и тут же, как тараканы из щелей, отовсюду вылезли встречающие. Поезд лязгнул и остановился. Выскочили проворные проводники, протирают поручни тряпками. На мгновение толпа замерла, и на платформу ступил Старик. Он поставил саквояж с медными защелками, снял старомодную круглую шляпу, оглядел близорукими глазами встречающих и поклонился, показав залысину в редких седых волосах. В толпе хихикнули, но никто особенного внимания на престарелого чудака не обратил, потому что из вагонов в спешном порядке стали подавать громадные баулы, мешки и тюки, набитые заморским барахлом. Старик, блаженно улыбаясь, повертел головой, рассматривая очумелых от долгой дороги "челноков" и суетливых встречающих. За его спиной пожилой усатый проводник, усердно пыхтя, вынес клетку с десятком красногрудых снегирей в ней. Снегири, встревоженные вокзальной суетой, бились о прутья. Проводник поставил клетку и ласково поглядел на Старика. Спохватившись, Старик протянул ему купюру, но проводник отвел его руку к как-то печально улыбнулся в ответ.

-Куда подвезти? - подскочил к Старику носильщик.

-0 нет, благодарю вас, - ответил Старик. Затем распахнул дверцу и тихонько постучал по прутьям клетки. Птицы выпорхнули из клетки, и, сбившись в стаю, полетели в белесое питерское небо, протяжно посвистывая, словно прощаясь. Старик проводил их взглядом, подхватил саквояж и направился к выходу.

3.

- Сказка, - приговаривала продавщица цветов, трогая бутоны растопыренными пальцами, и причмокивала яркими сочными губами. Цветы кивали пожухлыми от дневной жары головками и изо всех сил старались выглядеть привлекательнее.

Старик водрузил на скорбный нос очки в золотой оправе с треснувшими стеклышкам и ткнул хищным пальцем в бутоны. Сияющая продавщица выбрала ему аж двенадцать тяжелых губастых штук с длинными опасными стеблями.