Варвара Мадоши - Ген подчинения [СИ]

— Ах ты моя прелесть! — не удержалась я. — А кто у нас такой маленький? А кто у нас такой лапусенька? А кто у нас такое масенькое золотое солнышко?

— Анна, с детьми вредно сюсюкать! — воскликнул шеф.

Но котенок внезапно перестал шипеть. Издав короткую трель, что-то среднее между мяуканьем и мурлыканьем, он подошел к той стенке короба, что была ближе ко мне, и вопросительно уставился вверх.

Затаив дыхание, я опустила руку и дала ему обнюхать пальцы. Котенок тут же потерся о них своей головенкой. Ну надо же! Шерстка у него была мягкая-премягкая, у шефа далеко не такая!

Я уселась на пол рядом с коробом, потянулась внутрь и вытащила котенка. Он жалобно пискнул, но остался у меня на руках. Его маленькое тельце трясло, он хватался коготками за мою юбку… Надо же, а я читала, что котята, оказавшись в незнакомом окружении, первым делом прячутся куда-нибудь, и попробуй их оттуда достань! Именно поэтому в одном из своих фигурных сооружений Прохор предусмотрел ящик с дыркой, чтобы котенку было куда забиться. (Задняя часть у этого ящика открывалась).

Но генмоды все-таки умнее обычных котят, да к тому же стремление походить на людей заложено у них в генах. Вот Василий-младший и реагировал на мою ласковую речь примерно как мог бы среагировать на ласковую речь годовалый человеческий ребенок.

— Ах ты мой хорошенький, — продолжала сюсюкать я, поглаживая Васю по спинке. — Ах ты мой Васенька…

Минут через десять котенок перестал дрожать и заурчал. А еще спустя немного — заснул, и мы переложили его на подушку. Прохор принес из кухни грелку, чтобы котенку было не одиноко, и миски с едой и водой. Даже шефу при всем его желании видеть отпрыска как можно взрослее не пришло в голову настаивать, чтобы ребенок ел за столом и с обычных тарелок, как он.

— Ладно, позволю эти сюсюканья… на первое время, — проговорил шеф неохотно, когда мы втроем вышли из детской. — Но вскоре нужно будет вводить регулярное воспитание! Я не потерплю, чтобы мой сын вырос неучем!

— Ничего, шеф, — сказала я легко. — Я же ничего так выросла. Значит, и этого воспитаете.

Шеф вздохнул.

— Аня, с вами я сделал все ошибки, которые только мог сделать. А учитывая, что вы другой биологической природы, думаю, что, пытаясь руководствоваться вашим опытом, я наделаю еще худших!

— Не вы ли мне читали лекцию, что люди и генмоды — суть одно и то же? — улыбнулась я.

Шеф сердито посмотрел на меня.

— Не передергивайте! Вас мне не требовалось учить правильно вылизываться или наказывать за попытку напасть на каждую пролетающую мимо синицу!

Я засмеялась. Мне вдруг стало хорошо, легко и спокойно, так, как не было даже после разговора с Мариной. Все-таки котята обладают каким-то магическим свойством рубцевать душевные раны. Иначе я никак не могу это объяснить!

К моему удивлению, когда я сказала, что пригласила Волкова объясниться, шеф только фыркнул:

— Очень вовремя! — сказал он. — Заодно и подарок принесет!

— Какой подарок? — не поняла я.

— Ну как же, подарок на рождение наследника… Я сегодня вечером устраиваю официальный обед, разве я вам не говорил?

Я только головой помотала. Может быть, шеф и говорил, но я пропустила мимо ушей, слишком поглощенная своими внутренними переживаниями.

Тут же я вспомнила: ну да, конечно, у генмодов принято устраивать обеды по случаю рождения детей, куда приглашаются все друзья родителей. Многие семьи в этот день вообще не запирают двери и пускают к столу любого, кто забредет.

Но мы так не делали, когда родился Васька, поэтому я не ожидала, что Мурчалов устроит нечто подобное теперь.

— Ничего экстравагантного не будет, — пояснил шеф. — Я просто пригласил несколько знакомых.

Знакомых оказалось много. Явилась Виктуар Хвостовская, попеняв шефу за то, что утаил от нее сенсацию с Байстрюк. «Тебе повезло, что твоя помощница кое-что мне рассказала, а то бы я никогда тебе не простила!» — заявила она, и шеф тут же бросился изысканно извиняться.

Явился грач Аврелий, хотя я была уверена, что он совершенно не того круга, и шеф его звать не будет. Явился Скоморохин, старший редактор «Вестей», с которым я успела свести мимолетное знакомство. Пришла Вильгельмина Бонд, коллега шефа по сыскному делу, с которой они вместе начинали работать лет пятнадцать назад. Я с ней была знакома, но не более того: мадам Бонд специализировалась на слежке за неверными супругами и сборе компромата, а шеф занимается такими делами не очень охотно. Поэтому они иногда передают друг другу клиентов, которые им не слишком интересны.