Любовь Романова - Аутист

Архимед подался вперед.

— Ты серьезно? Их аккаунты ломали?

— Да откуда мне знать? Я ж не программер!

— Скорее всего, они просто не общались в сети, — Заметил Фил. — Наверное, не хотели, чтобы то, что их объединяет, выплыло наружу.

— Ну не шпионы же они! — Ника расширила и без того большие глаза.

На это Бася покачал головой.

— Я бы не зарекался.

В классе друзей больше ничего не держало. Отдав ключ упитанной девушке с погонами капитана на круглых, словно мячики, плечах, они покинули гимназию.

Им было по пути. Ближе всех жил Фил. Две остановки на маршрутке или пятнадцать минут по выложенному серой плиткой тротуару, в это время года, усыпанному клейкими тополиными почками. Никин дом стоял кварталом дальше, а Басе с Архимедом предстояло ехать на другой конец города. Правда, городок этот — всего ничего. Переплюнуть можно, но какой никакой, а административный центр.

Решено было идти пешком. Кокетка-весна ближе к вечеру добавила в свой наряд оранжево-розовых тонов. Небо приобрело фиолетовый оттенок, а в солнце, словно плеснули мандаринового сока. Дома, тротуары, нежная листва — все вспыхнуло золотыми бликами. Заискрилось, засверкало и наполнилось щемящей грустью. Вечером весна казалась еще привлекательнее, чем днем.

Пройдет всего несколько часов, и она сменит свой наряд на темно-синий шелк майской ночи и ожерелья уличных огней. Запахи станут слаще, люди ближе, а слова понятнее. Фил вздохнул. Впереди шли Ника с Серегой.

Высокий, широкоплечий Архимед в голубой рубашке и серых классических брюках. Наверное, воплощение мечты всех матерей об идеальном сыне. Светлые волосы вихрастой копной, темные брови и ресницы.

И Ника.

Тонкая, длинноногая, со стриженной ежиком макушкой и потоком густых темных волос ниже лопаток, огромными карими глазами, увеличенными нарочито небрежным макияжем — типичная обитательница романов о вампирах. Широкие серые штаны, черная футболка. На спине надпись «Злая, как @». Она ничем, ни взглядами, ни интонациями, не выдавала своих чувств к Архимеду.

Ника любила Серегу давно. Класса с третьего, когда их всех приняли в Одинцовскую гимназию. А он ее? Фил настроился на ощущения Архимеда. Нет. Уважает. Испытывает что-то похожее на братскую нежность. Но не любит. И Ника это знает.

Надо же, сколько всего Фил не видел, пока был аутистом.

Был? Разве в нем что-то изменилось? Стоит вернуть фигурку, и…

— Фил, у тебя есть деньги на карточке? — Имплантаты на Никиных щеках в лучах вечернего солнца казались каплями расплавленного золота.

— Есть немного. Тысячи полторы, может быть.

— Отлично. Идем!

— Эй, куда ты его? — Возмутился Бася.

— В оптику. Не может же он все время ходить в темных очках. Вам одного Беляша недостаточно? Да стоит залезть в Википедию, и сразу станет ясно, что гетерохромия в пятнадцать лет ни с того, ни сего не появляется. Короче, Фил, тебе нужны линзы!

Спорить с Никой было так же бесполезно, как пытаться уговорить математичку станцевать ламбаду. Себе дороже. Поэтому мужская часть компании покорно побрела в сторону ярко-желтой вывески «Контактные линзы».

Ника легко объяснила круглолицей консультантке в нежно-зеленом халатике, что им нужно. Декоративные линзы. Без диоптрий. Самые темные.

Девушка с именем «Лиза» на беджике долго удивлялась: «Темные? Это же так скучно! Может, «глаз дракона»? Или с футбольным мячиком на радужке?»

Однако выбор пал на кружочки из полимера, которые превращали глаза Фила в черные пулевые отверстия.

— У нас их шутники всякие берут, чтобы родителей пугать: «Смотрите, какие у меня зрачки! Я наркоман!» — Понизив голос, сообщила Лиза.

Но на друзей ее откровение не произвело впечатления.

— Как так и было! — Кивнул Бася, глянув на Фила в линзах, — Теперь сам на себя похож.

— Принято! — Подвел итог Архимед.

Денег не хватило. Линзы оказались самым дорогим из всех возможных вариантов. Но Серега поймал Фила за руку, как только тот попытался вернуть коробочку продавцу.

— Я добавлю, — Уверенно сказал Архимед.

— И я! — Присоединилась Ника.

— И я! — Не остался в стороне Бася.

Всем ученикам Одинцовской гимназии каждый месяц на карточку капала небольшая стипендия. Руководство учебного заведения считало, что карманные деньги — одно из условий правильного развития личности. А когда каждая такая личность в будущем может принести миллионы своей стране в целом и «Новым рубежам» в частности, то не грех немного потратиться на ее воспитание. Поэтому у друзей были собственные деньги.