Саймон Грин: Нехоженые тропки

— Удобные фантазии, — сказал Бафомет.

— Созданные, чтобы вам было удобно в нашем присутствии.

— Но не слишком удобно. Мы — воля Рая и Ада, воплощенная в плоть, и нам даны полномочия в этом вопросе.

— Вы будете повиноваться нам, — сказал Габриэль.

— Хотите поспорить? — сказал Сьюзи.

— Мы не произносим слова «o», — сказал я.

Ангелы посмотрели друг на друга. Дела явно шли не так, как ожидалось. — Этот новый город никогда не был предначертан, — сказал Габриэль. — Материальный мир не готов иметь дело с таким. Это… нарушил равновесие. Нельзя позволить ему расцветать.

— Лилит должна быть остановлена, — сказал Бафомет. — Мы здесь, чтобы помочь вам остановить ее.

— Почему? — спросил я. — Я действительно хотел бы услышать официальный точку зрения этого.

— Мы не можем вам сказать, — сказал Габриэль. — Мы не знаем. Мы знаем только то, что мы должны знать, когда мы спускаемся в материальный мир. Принимать решения или иметь мнения — это не для нас. Мы только проводники воли Рая и Ада. — Мы здесь, чтобы сделать то, что должно быть сделано, — сказал Бафомет. — И это будет сделано вне зависимости от того, чего это потребует

Я уже сталкивался с подобным типом ограниченного мышления, раньше, во время войны ангелов. Ангелы любого Дома всегда сильно теряли силы, облекаясь в плоть. Они по-прежнему оставались невыразимо могущественными, и в самой их природе была заложена непоколебимость в достижении цели, но с ними нельзя было спорить или рассуждать. Даже когда условия явно менялись настолько, что их первоначальная цель больше к делу не относилась. Ангелы были сверхъестественными штурмовиками. Если необходимо разрушить город или уничтожить первенцев всего поколения, пошлите в ангелах. Конечно, это было еще впереди.

— Если вы хотите избавиться от Лилит, почему вы этого не сделаете? — сказал Сьюзи.

— Мы не можем просто войти в ее город и уничтожить ее, — сказал Габриэль. — Лилит спроектировала свое создание так, чтобы, только войдя в него, все эмиссары Рая и Ада были очень сильно ослаблены.

— А потом она уничтожит нас, — сказал Бафомет. — Она ненавидит всех эмиссаров власти, что Сверху, что Снизу.

— Мы боимся не уничтожения, — сказал Габриэль. — Только провала нашей миссии. Вы можете нам помочь.

— Вы должны нам помочь.

У обоих ангелов большая часть индивидуальности отсутствовала, как таковая. По-видимому, это появится позже, после веков взаимодействия с Человечеством. Сейчас же они больше походили на приведенные в действие механизмы, запрограммированные на выполнение неприятного, но необходимого задания. Мне в голову пришло, что и светлый, и темный ангелы имели больше общего, чем, вероятно, им бы хотелось.

— Если вы не можете войти в город, не будучи уничтожены, для чего вы нужны? — по обыкновению в лоб заявила Сьюзи.

— Мы не можем остановить Лилит, — спокойно сказал Габриэль. — Но мы можем сделать это возможным для вас.

— Как? — спросил я.

— Вы не можете ее уничтожить, даже с нашей помощью, — сказал Бафомет. — Она была создана невероятно сильной, и таковой остается. Даже здесь, в материальном мире. Но вместе мы можем ослабить и уменьшить ее настолько, чтобы вред, который она могла бы причинить в будущем, сильно сократился.

— Как? — повторил я.

— Мы понимаем, что это важно для вас, — сказал Габриэль. — Нам нет нужды знать, почему.

— Мы можем сделать вас сильнее, — сказал Бафомет. — Настолько, чтобы общаться с Лилит, как она того заслуживает.

— Как? — еще раз повторил я.

— Вселившись в вас, — сказал Габриэль.

Мы со Сьюзи посмотрели на ангелов, потом друг на друга, а затем немного отошли для разговора с глазу на глаз. Ни один из нас не чувствовал себя спокойно под неумолимыми взглядами их пустых лиц. А немигающий свет и непроницаемая тьма их форм утомляли глаза и душу. Было в ангелах что-то, что заставляло захотеть поверить всему, что они говорят. Но то, что они не могли лгать, не означало, что им была известна вся правду.

— Мы не можем уничтожить Лилит, — неохотно сказала Сьюзи. — Что бы ни случилось. Потому что если она умрет здесь и сейчас, ты не смог бы родиться, Джон.

— Мне пришла в голову та же мысль, — сказал я. — Но если бы мы смогли серьезно ее ослабить, пока она еще уязвима… это позволило бы нам иметь с ней дело там, в нашем собственном времени. Нам известно, что в прошлом произойдет что-то, что ослабит ее, потому что достаточно скоро ее собственные создания объединятся, чтобы изгнать ее с Темной Стороны. Может, то, что мы здесь делаем, и есть это «что-то».