Кейт ДеКандидо - Больше никогда

Впрочем, поездить все равно придется. Исчезновение Маккея только подтверждало его подозрение, что коротышка все-таки в сговоре с больным ублюдком, пытающимся воскресить По. Сэм же сказал, что МакБейн подозревает нечто серьезнее. По-любому, придется выметаться из дома Манфреда, пока туда не заявились копы. Эдди был готов еще раз признаться, что убил Рокси и закопал тело на заднем дворе, а Манфред и Алдо ясным языком заявили, что не позволят ему изменить показания. Кроме того они единогласно согласились не впутывать привидение. Том так и сказал: «Богом клянусь, будь я проклят, если при копе скажу хоть одно слово о призраке!» Так что за дух можно было не волноваться.

Младший Винчестер вывел Импалу на Фордхэм-роуд и свернул налево к университету, потом они поднялись на холм к бульвару Кинга, то и дело застревая на светофорах, свернули направо, и Сэм припарковал машину около пожарного гидранта перед автомобилем МакБейн. Сегодня детектив была в черных джинсах и толстовке с мультяшками студии «Уорнер Бразерс», и такой выбор гардероба поднял ее в глазах Дина на целое деление.

— Что случилось? — спросил Сэм.

— Прошлой ночью я работала над делом и отключила телефон. К сожалению, мой провайдер работает через пень-колоду, так что доступ к голосовой почте я получила только днем. Там было обычных пятьсот звонков от тетушки Вернезы — так всегда бывает, если я не отчитываюсь перед ней каждый час — и сообщение от Артура.

Сэм сдвинул брови:

— И что он сказал?

— Немного, — детектив достала телефон и настроила громкую связь.

— У вас одно сохраненное сообщение, — сказал механический голос.

После сигнала раздался голос Маккея, звучащий так, будто его владелец сражается с одышкой:

— Детектив… это Артур Гордон Пим… Я узнал кое-что невероятное… так что вам следует… ох!

Потом можно было различить какие-то шорохи, звяканье, а потом механический голос проговорил:

— Среда, двадцать три тридцать девять.

МакБейн спрятала телефон:

— Звучит невесело. Я пыталась перезвонить раз пятнадцать, но безуспешно, и тогда включила передатчик-ответчик, — она указала на дорожку около дома. — Телефон лежал здесь, и выглядел он вот так, — она достала две половинки корпуса.

— Плохо, — проговорил Сэм.

— Слушайте, жалко парня, конечно, — встрял Дин, — но делать-то что теперь?

МакБейн смерила его взглядом:

— Как что, пушистик? Искать. Он сказал, будто узнал что-то невероятное, а это может значить только одно.

— То что, когда вы попросили его не соваться, он не послушал? — осклабился Дин.

К его удивлению детектив выдала ответную ухмылку:

— Хорошо, не одно. Еще это может значить, что он вышел на убийцу, и убийца нехорошо обошелся что с ним, что с его телефоном.

Сэм поскреб острый подбородок:

— Думаете, плохой парень похитил его, чтобы сделать жертвой номер пять?

— Да, но великий день состоится только во вторник, — задумчиво проговорил Дин. — Хотя другие убийства он тоже планировал заранее: выкрал обезьяну, разыскал дом и пустую квартиру.

— А женщину убил и вовсе рано, — поддакнул Сэм.

— Вот мы и додумались, — сухо сказала МакБейн. — Я уже всё здесь проверила, нежилых зданий-квартир поблизости не наблюдается. А парк — слишком открытое место.

— А как же детишки? — вмешался Дин.

— Тогда у него был обколотый орангутанг, а сейчас только нежелательный заложник. Где бы он ни провернул дело, это должно случиться вдали от посторонних глаз.

Сэм, уставившись на дорогу, наморщил лоб. Дин хорошо знал это выражение:

— Что надумал, Сэмми?

— Церковь на углу.

— Святой Николай Толентинский, — объяснила детектив. — А что с ней не так?

— Там есть колокольня?

— Ну да. Они звонят там ночью по субботам и в воскресенье во время службы.

— Одно из самых известных стихотворений По — «Колокольчики и колокола». Собственно, церковным звоном он и вдохновился.

— В стихе кто-то умер? — спросил Дин.

Сэм покачал головой:

— Нет, но не думаю, что это помешает нашему убийце.

— Особенно если жертва — настырный коротышка в кошмарном костюме, — пробормотал старший Винчестер. — Такой точно собьет всё расписание.

— Он довольно тщательно следует правилам ритуала, — проговорил Сэм. — Фазы луны и всё такое… Если инсценировать стихотворение…

Его голос сошел на нет, и Дин не выдержал:

— Ну, Сэм?

Брат повернулся и уставился на него застывшим взглядом:

— Я вспомнил пару строчек. Как-то там «только плакать о пощаде, и к пылающей громаде», та-та-та, «а меж тем огонь безумный», та-та-та, «то из окон, то по крыше, мчится выше, выше, выше»…