Андрей Денисенко - Игра на вымирание

Так быстро штурвал замка он не вращал никогда.

Воздух ворвался в боевую рубку резким свистом, шевеля одежду на мертвецах. Задыхаясь, не обращая внимания на трупы, капитан рухнул в кресло оператора. Консоль центрального компьютера зияла тусклой чернотой отключившихся мониторов, но аварийный ракетный терминал, устройство простое и незамысловатое, светился индикатором готовности.

Чтобы ввести секретный код, ему хватило минуты.

Самоуничтожение сработало, когда ракеты находились на пике баллистической траектории. Маленькие злые искры были почти незаметны с земли.

Где-то далеко, в Северном Ледовитом океане, человек в капитанском кителе уронил голову на пульт и заплакал.

Объединенная Америка, Сан-Антонио, федеральная городская зона 17.10,01 октября 2034 г.

Солидные стеклянные двери бесшумно разошлись, я миновал декоративные пальмы и не спеша спустился по широким ступеням реабилитационного центра. Оказаться на свежем воздухе после трехсуточного заточения в медицинской капсуле и недели фильтрованной кислородной смеси в палате представлялось роскошным удовольствием. Я с наслаждением вдохнул перемешанные запахи машин, деревьев, теплого камня и тысяч других оттенков города. Дышалось легко. Обе китайские пули, пробившие правое легкое, остались в прошлом.

Лойд ждал меня, прислонившись к капоту своего бывалого «Дюранго». Цветов при нем не было, но по случаю встречи он облачился в белоснежный костюм – может быть, с подачи жены. Заметил меня, приветственно помахал рукой.

– Живой. И даже загорел.

– Косметическая терапия, полчаса в день в программе общей терапии. Привет, Лойд. Спасибо, что встретил.

– Изволите домой, мистер?

– Пожалуй. Иначе рискую забыть адрес.

Город летел мимо тонированных стекол меняющимся калейдоскопом. Лойд болтал всякую чепуху, я старался убедить себя, что соскучился по дому, и бездумно смотрел на светофоры, витрины, эстакады развязок…

– Ты не слушаешь меня.

– Прости?

– «Чайна Генезис», говорю, прислали письменное извинение. Типа, инцидент в Запретном Саду был досадной случайностью, тебя приняли за гадкого технера, а вот если бы, то они бы всей душой… и так далее.

– Спасибо, не убили до конца. И то ладно.

– Зато ты троих завалил. И четверых до этого. И еще умудрился уйти. В неофициальной приписке некто Лао Сэнь осторожно удивлялся этому факту. И кстати, передавал тебе наилучшие пожелания.

– Жалко.

– Что, прости?

– Жалко, что я их всех не положил. Не всю эту братию, что местных «химией» пичкает. Видел, что там творится?

– Давай еще технеров перестреляем. Они же вирус Чирназе в Мировую Сеть запустили. И еще норвежцев, которые хоть не «химики», китайцы или технеры, а ядерными ракетами по Москве шарахнули. Или можно генеров поискать. Говорят, они существуют, значит – виноваты. И правда – чего они прячутся? Наверняка пакость задумали!

– Не передергивай. Просто ты не понимаешь, что…

– Это ты не понимаешь, – Лойд досадливо поморщился. – Генеры, киберы, китайцы – какая разница? Все это – люди. Не похожие друг на друга, жестокие, но – люди. Каждый ищет что-то свое, мир меняется и никогда не будет прежним. Это правила игры, Макс. Не нам их менять.

– Нельзя просто жить и не вмешиваться. Это – неправильно!

– По-моему, ты сам себя задолбал, – Лойд потянулся к панели, переключил управление на ручное и лихо ушел с магистрали на первый уровень. «Дюранго» послушно пиликнул сигналом, подключаясь к дорожной сети квартала. – Спишем это на действие интенсивной терапии. Мой тебе совет: живи как все и не парься. Вот посмотри на меня: работа, семья, дом. Я говорил тебе, что счастливый человек? Нет? Так вот сейчас говорю. Обычный счастливый человек.

– Обычный… Что это вообще такое – обычный?

Хмыкнув, Лойд тормознул у моего дома.

– Когда снова загремишь в регенерационный блок, сможешь это не спеша обдумать. А пока… – Он перегнулся на заднее сиденье. – Вот, возьми.

Я ошалело уставился на веселенький букет синих цветов.

– Совсем охренел? Жене подари!

– Бери-бери. Пригодится, – ухмыльнувшись, Лойд сунул мне букет и вытолкнул из машины, – А то мне на рабочий комм звонок был… короче, дальше сам разберешься.

Так я и остался стоять с цветами, глядя вслед умчавшемуся джипу.

Тихое бормотание информационной панели я услышал, едва открыв дверь. Не веря себе, прямо в обуви прошел в комнату. Цветы в руке вдруг стали невыносимо тяжелыми.