Людмила Стрельникова - Сон павлина

— В мозгу павлина чертежи машины? — не поверил Павел и возразил: — А ты знаешь, что человеческий мозг способен придавать формам облаков те очертания, которые пожелает? Захочет увидеть голову медведя, найдёт облако, похожее на его голову; попытается отыскать старика — найдёт голову с бородой. Но это не облака создают их, а воображение человека. Поэтому, возможно, машина будущего находится не в куриных мозгах, а в твоём собственном.

Валерий собрался что-то ответить, но зазвенел квантограф, возвещая о появлении в атмосфере квантоновых волн. Учёный схватил друга за локоть и потащил на крышу здания, где располагалась оранжерея и где у него жила семья павлинов.

— Пошли. Сейчас ты убедишься, что хвост распущен. А в зоопарке можно неделю ждать и не дождаться, когда павлин распустит свой хвост.

Они поднялись под стеклянный купол, где среди пышной растительности важно расхаживал пёстрый павлин. Раскрытый веерообразный хвост сиял во всей естественной красе, и каждое пёрышко сияло под ослепительным солнцем, висящим, казалось, над самой крышей оранжереи.

— Ну вот. Есть же между этим какая-то связь! — он торжествующе указал на птицу. — А до этого его никакими бананами не заставишь хвост открыть. Не захочет — месяцами будет носить веником. Что ты на это скажешь?

— Кто его знает, — пожал плечами Павел. — Всё надо проверять практически.

— Я к тому и клоню. Что тебе стоит принять участие в эксперименте. Представляешь, если моя идея правильна — то, значит, нам из космоса передают чертежи. Если по ним построить машину, то человечество сможет на сотни лет шагнуть вперёд.

— Это, что, всем павлинам передают? — уточнил журналист.

— Нет, только моему, потому что только я могу расшифровать чертежи, — пояснил учёный.

В эту минуту в оранжерею поднялся помощник учёного — Анатолий и, не обращая внимания на присутствующих, занялся павлинами, поправляя на головах птиц крошечные датчики и что-то записывая в свой журнал.

— А почему ты не хочешь использовать для опыта его? — еле слышно спросил Павел, указывая взглядом на помощника.

Упоминание о связи с машинами будущего вызвало у журналиста опасения по поводу личного здоровья. Кто его знает, как отразятся излучения на нём, на дальнейшей работе всего организма.

Но, несмотря на то, что вопрос был задан тихо, Анатолий его услышал и сам ответил журналисту:

— Мне предстоит следить за аппаратурой в момент эксперимента, — объявил он, повернувшись к ним и как бы ответом застраховываясь от прочих посягательств на свою жизнь.

— Да, нам предстоит регулировать работу аппаратуры и следить за показателями приборов, подтвердил Валерий. — Он был всего на три года старше помощника и поэтому они работали всегда очень чётко и согласованно, понимая друг друга с полуслова. — Одному мне не справиться, — проговорил он. — А привлекать постороннего человека рискованно: учить некогда, и он может всё испортить. Я бы хотел, чтобы об опыте знал минимум людей. Или ты мне не доверяешь?

— Нет, что ты. Конечно, я хоть сейчас готов послужить делу. Кто знает, вдруг и в самом деле твоя версия окажется правильна. Представляю, какую сенсацию ты произведёшь среди учёных мужей. Кстати, пока я добирался до тебя, перехватил в киоске газету и в ней есть интересное сообщение. — Журналист достал из кармана аккуратно сложенную газету и, развернув, зачитал:

«В Тибетских горах на вершину Атал упал крупный метеорит. Экспедиция, посланная для обследования места падения, обнаружила воронку диаметром в двадцать метров. Внутри неё было найдено несколько оплавившихся слитков. Испытание их в лабораторных условиях никаких результатов не дало. Образцы оказались настолько твёрдыми, что земными средствами расплавить их не представляется возможным. Однако камни испускали какие-то особые волны. Выяснить природу волн пока не удалось, так как через две недели при непонятных обстоятельствах они исчезли. Намечается повторная экспедиция для взятия проб на горе Атал».

— Так, так, — задумчиво протянул Валерий. — Не связано ли это с моими павлинами? Чертежи в их мозгу я начал улавливать недели две спустя после падения данного объекта. Возможно, что камни — это не камни, а спутники или какие-то радиоаппараты, которые посланы к нам на Землю для передачи определённой информации. Для дикаря транзисторный приёмник тоже покажется камнем: снаружи — чёрный и твёрдый, а то, что внутри этого «камня» — интегральные схемы, созданные разумом, ему невдомёк.