Сакс Ромер - Невеста доктора Фу Манчи

Торопливо добравшись до телефона, я резко рванул трубку к уху.

— Алло! Говорит Алан Стерлинг! Доктор Картье?

Но послышался голос доктора Брассона. Уже своим тоном он пытался приготовить меня к печальному известию.

— Я назвался доктором Картье на случай, если вы забыли мою фамилию, мистер Стерлинг. Сожалею, что помешал вам ужинать, но ведь я обещал вам сообщать все новости сразу же, без промедления, не правда ли?

— Не тяните, доктор!

— Подготовьтесь, пожалуйста, к самому худшему.

— Но вы ведь не хотите сказать, что…

— Нет, именно это я и хочу сказать.

— О Господи!

— Он не мучился. «654» помогло бы, если б мы знали точно, как его использовать, но… Его состояние постепенно ухудшалось, пока не… Пока он не умер.

После этих слов что-то щелкнуло у меня в мозгу. Холодная ярость навсегда поселилась в моем сердце.

Безжалостные изверги! Чем помешал вам благороднейший из живущих, отдавший всего себя служению людям?

Ну что ж… Они убили его, обдуманно и коварно. Я буду мстить! Я объявляю вам войну на уничтожение! Теперь сколько раз вас увижу — столько раз и убью! Кровожадные дрессированные обезьяны! Убивать вас, убивать и убивать!

Фу Манчи! Если ты не миф, я молю судьбу только об одном оказаться с тобой рядом, лицом к лицу! Клянусь, ты не уйдешь от меня живым!

Его дочь, Фа Ло Ше, преступница! И она от меня не уйдет! Французы расстреливали женщин-шпионок, она не заслуживает лучшей участи!

Ярость застила мне глаза, я ничего не видел вокруг. У меня созрело решение убить того бирманца, который следил за мной.

— Получили плохое известие, мистер Стерлинг? — раздался вдруг над моим ухом голос Виктора Квинто.

Оказалось, он настиг меня почти у выхода, куда я, как слепой, дошел не разбирая дороги.

— Доктор Петри умер! — крикнул я и выбежал на улицу.

Мой дикий крик, наверное, привлек всеобщее внимание, но мне было не до того. Я взобрался на мост и обратился к французу, типичному рабочему, который сидел на скамейке и курил.

— Простите, вы не видели только что здесь мужчину восточного вида?

— Видел, месье. Он ушел минуту назад.

— Куда?

Француз показал рукой направление и подмигнул.

— В сторону одного веселого дома.

— Хорошо бы действительно туда, там бы он задержался, — пробормотал я про себя, а потом громко добавил: — Выпейте за мое здоровье.

И протянул ему банкноту.

— Помяните меня сегодня добрым словом, мне это очень нужно. А еще лучше — помолитесь за меня.

— Спасибо месье, я вам желаю всего доброго и спокойной ночи.

С холодным, ясным сознанием, готовый на все, вел я машину по направлению к «Кафе де Пари». Бирманца нигде не было.

Здесь, в этом многолюдном месте, среди гуляющей публики, входящей и выходящей из многочисленных увеселительных заведений, в этом скопище народа, вавилонском столпотворении, я изо всех сил сдерживал эмоции.

Сомнений у меня быть не могло. Я принял верное решение. Правда, немного поразмыслив, понял, что бесполезно гоняться за одной акулой, когда рядом кружит целая стая, что, обрубив один щупалец спрута, нельзя уничтожить его самого. Мне необходимо добраться до сердца стоглавого дракона.

Я был предельно собран. Любовь и ненависть придали мне силы. Мысли о еде и отдыхе были отброшены за ненадобностью.

Я должен был отомстить! Я жаждал крови!

Одна цель заслонила мне все на свете: найти и обезвредить Фу Манчи!

Доктора Петри больше нет!

Это не укладывалось в голове. Меня страшила предстоящая встреча с Найландом Смитом: непереносимо зрелище сильного человека, согнутого непомерным горем.

И пока, погруженный в себя, ничего не замечая вокруг, я сидел за рулем своего автомобиля, Провидение направляло меня как механическую куклу. Внезапно, без всяких переходов, я вдруг обнаружил себя на Корниш-роуд и остановился, чтобы набить табаком трубку.

Ночь была удивительно тиха. До меня не доносилось ни единого звука. Только я потянулся за спичками, как будто электрический ток ударил меня.

Косоглазый дакойт стоял совсем рядом и нагло рассматривал меня!

У меня не было ни времени, ни желания долго размышлять. Не придя еще в себя от неожиданности, я уже точно знал, что буду делать. Мои намерения, видимо, ясно отразились на моем лице, потому что бирманец вдруг резко сорвался с места и побежал прочь от моего автомобиля. Я не стал разворачиваться, больше доверяя быстроте своих ног, и, выпрыгнув из машины, помчался следом.

Он летел как вихрь, вырвавшись вперед ярдов на двадцать, но я не уступал ему в скорости и постепенно сокращал расстояние между нами. На бегу он обернулся, сверкнув в лунном свете белозубым оскалом.