Дарий Дюже - Драконьеры

– Ты ему веришь.

– Да.

– И ты что-то недоговариваешь.

– Есть одна древняя легенда… почти забытая, мне её рассказала вешьти , и то не полностью, конец истории утерян. В ней говорится, о том, как смертельно раненного человека исцеляет кровь дракона. Но – только добровольно отданная драконом человеку. Кровь убитого дракона становиться мёртвой, отравляя все, на что попадает…

– И ты думаешь, что дракон исцелил мальчика?

– Да.

– Зачем?

– Я не знаю…

Меня никогда не беспокоила тайна моего происхождения – мало ли детей, потерявших своих родителей по какой-либо причине – наш мир жесток… Теперь же все представлялось в несколько ином свете. Я был не из этого Мира, и вполне может быть – даже не был сиротой. Но по какой причине меня бросили на обрыве – практически на верную гибель? И кто? И что теперь, вообще-то, делать? Я не знал. И не у кого было спросить.

Когда Кемаль ушёл проверять капканы, Стихва заставила меня снова лечь и дала выпить какой-то горьковатый отвар, как я подозревал, напиток был снотворным.

И был не так уж и неправ.

Когда проснулся, дома никого не было. Было тепло, дул мягкий теплый ветерок – нормально для раннего утра, тихо перешёптывалась листва деревьев, робко пробовали голоса лесные пичуги. Куда могла уйти Стихва? Наиболее чёткие следы указывали в сторону деревни, но что она там забыла? Пришлось встать и медленно двинуться в сторону деревни – терпения дожидаться названной матери дома у меня не было. Слишком много вопросов требовали ответов.

Итак, я из другого Мира… это объясняло многое, но далеко не все. Например – цвет моих волос, из-за которого мама и назвала меня Лунем: не седые, а белые. Как перья настоящего луня… я видел эту огромную, величественную птицу лишь однажды. Они редко залетают к нам, да, наверно, и на другие острова тоже. Интересно было бы узнать, что заставляет их пересекать Бездну? Кроме драконов – это единственное живое существо, рискующее бороться с Её излучением. Или взять, к примеру, кулоны. Драконьеры давно развернули бы торговлю кристаллами, да и занимались бы перевозкой пассажиров через бездну, если бы на каком-либо из островов было открыто месторождение голубоватых кристаллов. Из того, что этого не происходит, можно сделать один вывод: кристаллов мало, они достаются далеко не каждому…

Когда слева от тропы подозрительно зашуршали листья и затряслись ветки, я взялся за кинжал. За раздумьями как-то забылось, где нахожусь, и что в любой момент может напасть и просто хищник (это – если повезёт), а то и тварь Бездны. Это была тварь-из-бездны… Увидев меня, она сделала стойку и с радостным визгом сбила с ног.

– Тьфу, фу, Трофей! – пыль забилась в рот и нос, но пёс не дал времени привести себя в порядок. Ухватив за воротник кожаной куртки, он волоком потащил меня через кусты, остановившись только тогда, когда сам счёл необходимым, не обратив на команды хозяина ни малейшего внимания.

Отпустив ворот, со всех лап умчался обратно, оставив меня барахтаться среди опавшей листвы и недоумевать. Впрочем, и вернулся почти сразу. Трофей довёл меня параллельно тропинке, соединяющей деревню и дом ведуньи, почти до первых домов, потом резко свернул, огибая селение по дуге. Я не сразу понял, куда он идёт, поэтому увидев причал, остановился как вкопанный: хлопая парусами на горячем ветру, плясал драгал. Красивый и гордый, совсем непохожий на ту раненую птицу, что прибило к причалу два восхода назад.

На мысу, выдающимся в Бездну, собралась толпа поселян, судя по всему, там была вся деревня, включая малышей. С этого места мне было плохо видно, что там происходит, и, видимо, Трофей разделял мою точку зрения: мягким стелющимся шагом он двинулся к мысу, следя за тем, чтобы между нами и поселянами было достаточное количество кустов и деревьев. Остановился он только на пригорке, напротив мыса, где между старыми крепкими деревьями густо зеленел высокий подлесок, откуда нам всё было видно, но долетали лишь отдельные, неразборчивые звуки.

Полукругом стояли поселяне – молча, их лиц было не видно, но мне показалось, что даже спины людей выражают испуг. Внутренний полукруг, отделённый от деревенских жителей небольшим расстоянием, составляли десятка два фигур, укутанных в длинные тёмные плащи с капюшонами – драконьеры. А впереди, опасно близко к краю обрыва…

Трофей оттащил меня назад и повалил на землю, когда я рванулся вниз – к Стихве, гордо выпрямившейся во весь свой небольшой рост и спокойно скрестившей руки на груди.