Андрей Мансуров - Разрешенная фантастика – 2

Алмазы!

Воистину, это и есть легендарная шахта Сарасвира Рыжебородого.

Хотя Дамир не возражал бы, окажись она не столь грандиозна, и глубоко расположена… Впрочем, грех придираться.

Они с Парэсом медленно, сдерживая дыхание, двинулись туда – вперёд. По дороге у Дамира было сколько угодно возможностей вспоминать и сравнивать с этой, те, (выработанные до крох, конечно) подобные, древние, и не очень, копи и выработки, в которых он побывал – специально, чтобы понимать, знать…

Такое богатство всегда – неотъемлемая собственность Государства. Усиленно охраняется. Разрабатывается осуждёнными на пожизненный срок. Живыми они отсюда не выходят. Чтоб не вызывать ненужных слухов о…

В запустение такая шахта приходит не раньше, чем вынуты последние следы голубой алмазоносной глины. Так что с видом пустой породы вокруг он знаком отлично. Но что же?.. И почему?

Однако против фактов не попрёшь. Вон, в торце Пещеры явственно проступало ложе мощной алмазоносной жилы. Подойдя поближе, он сначала не поверил своим глазам: вот же они, алмазы! На самом виду! Огромные, и невероятно чистой воды! Как искрятся даже в жалком свете пары факелов, и даже без всякой огранки! И как часто сидят в характерной синей глине!

Почему всё-таки их…

Не забрали?!

Как можно было оставить такое богатство на месте?!

Снова странные подозрения и предчувствия ледяной рукой сжали его сердце.

Он замедлил ход. Остановился. Вздохнул, и сделал шаг… назад!

Парес же, напротив, забыл при виде такого великолепия все свои страхи. Вслух восхищаясь, рассуждая о цене, и причмокивая, он кинулся прямо к стене. Он ласкал и гладил обнажённые камни, говорил с ними, совершенно отключившись от всего окружающего. Он даже стал что-то напевать.

Звуки ли разбудили Древнее Зло, Или прикосновения?

Или – первый Алмаз, вынутый из стены…

Но оно проснулось. Безжалостное, безликое и неотвратимое.

Парес, повернувшийся к нему с особенно красивым камнем в руке, чтобы похвастаться, отойдя на пять шагов от стены, вдруг ойкнул, и отлетел назад – как от невидимой преграды!

Непонимание, растерянность, наконец, дикий страх сменили друг друга на его лице, по мере того, как он ощупывал пространство вокруг себя, убеждаясь, что ВЫХОД для него закрыт!

Что-то совершенно невидимое, но мягкое – упруго, но непреодолимо сопротивлялось могучим потугам его спутника-здоровяка преодолеть странный Барьер, и вернутся в глубину Пещеры. Парэс наконец понял, что это стоит у него на пути туда – Домой, к свету, к людям, к жизни…

Бессвязные крики и призывы о помощи пропали втуне – Дамир и не подумал приблизиться ни на шаг. Он и с ужасом, и с отвращением, но ещё с каким-то затаённым злорадством смотрел… Смотрел на то, как расплачивается за глупость и жадность человек, осмелившийся спустя столетья нарушить древнее заклятье, и прикоснуться вновь к заколдованным камням.

Тщетно могучий мужчина метался из угла в угол – невидимый, но от этого не менее материальный, Барьер перекрывал всю ширину Пещеры, и вверх тянулся, похоже, до её потолка.

Кинжал и факел нисколько не помогали между тем Паресу – они-то свободно проходили сквозь невидимый Барьер. Не то, что рука. Или тело человека.

Его Барьер медленно, но неумолимо оттеснял к издевательски сияющим своей абсолютной теперь ненужностью, роскошным алмазам. Чудовищный Барьер Смерти, похоже, не пропускал только живую человеческую плоть.

Эхо криков Пареса жутко отдавалось в замкнутом пространстве. Менее чем через десять минут туловище его незадачливого напарника оказалось притиснуто к столь вожделенной только недавно, стене. Встретить смерть Парэс предпочёл всё же лицом…

С трепещущим сердцем, но молча, Дамир наблюдал, как из его незадачливого помощника невидимым прессом выдавило по каплям дыхание и жизнь, прижав в самом центре жилы, издевательски сверкавшей своей коварной и жестокой – непреодолимой для любого человека! – приманки в гигантской мышеловке.

По мере того, как плоть расплющивало и всё глубже вдавливало в синюю породу, крики и рывки затихали…

Окровавленная раздробленная кукла – бесформенная груда одежды с начинкой из бывшего человека – сползла на пол омерзительной кучей полужидкого месива. Кровавая полоса осталась на сверкающей стене. Очевидно, пока Жизнь не вышла из Парэса, он не мог проскочить на ЭТУ сторону Барьера… Теперь же он являл собой такую же мёртвую материю, как и камни, алмазы, и одежда.