Антон Алексеев - Рыцарь с земляничной тропы

– Какие названия, – с восторгом отозвался Аквер.

– Мы придумывали их сами, – сказала мама. – Чихальня, например, называется так, из-за твоей любимой тетушки.

– Любимой? – удивился Аквер. – Она же на меня постоянно ругается.

– Но ты то её любишь, – подмигнула мама.

– Вот еще. Она меня бранит, а я должен все это пропускать мимо ушей что ли, ну уж нет.

– Так. Я кому сказала, люби свою тетку. Нечего тут родными раскидываться, не так уж и много их у нас. А у тетушки твоей просто такой характер. Ну, не умеет она без скандалов жить, что же теперь сделаешь, но это вовсе не значит, что она ненавидит тебя или ты думаешь, что все те пироги, которые ты отличным образом уминаешь все я готовлю.

– Я понял, – сказал Аквер слегка посрамленно. – И что же она натворила?

– Где? – сказала мама, выпуская очередной клуб дыма к потолку.

– На великане.

– А! На великане. Ну, да. Мы поднимались вверх по его ноге, а твоя тетка лезла как раз за нашим кузнецом. Тогда он еще не был кузнецом, а был довольно обаятельным мальчиком, не то, что сейчас.

– Так он же вроде молодой.

– Нет, – мама сделала еще одну затяжку. – Молодой кузнец приехал в нашу деревню только четыре года назад.

– Ой. Точно. Всё, теперь я понял про кого ты.

– Вот. И он лез прямо перед твоей тетушкой. Несколько неловких движений и из-под его ноги ссыпается пыль. Порядочная горсть надо заметить, считай целая куча. И все это хозяйство прямиком на лицо твоей тетке. Она сперва кашлянула, видимо пыль попала и в рот, потом начала морщится, а затем как чихнет!

– И что? – с трепетом спросил Аквер. – Неужели кто-то упал?

– Верно. Упала твоя тетка и еще один кроткий парнишка, который на свое удивление обнаружил, когда они повисли на страховочной веревке, что влюбился. Так твоя тетушка нашла своего мужа.

– У нее был муж?

– Эмммм, – замялась мама. – Ну, да. Был, – она улыбнулась. – Вот такие пироги. Отсюда и название – Чихальня.

– Что дальше? – не унимался Аквер.

– А дальше, – мама затянулась еще разок и выпустила несколько колец. Сначала большое, а после маленькое, которое догнало большое и пролетело сквозь него. – Дальше мы оказались в лесу, и это было нечто! Есть в нем что-то магическое, понимаешь, хотя не удивительно, учитывая, где он растет. Смешанный лес, где еловые не чурались лиственных и наоборот, а стволы их жались друг к дружке весьма близко, не разбазаривая попусту пространства. Складывалось впечатление, что право находиться там, было для каждого дерева невероятной привилегией и именно поэтому они были так сплочены, чтобы чудесного места хватило на всех. Их кроны сплетались в дружеских объятьях, оставляя незначительное количество прорех, через которые пробивался солнечный свет, рождая на траве причудливые узоры, оставляя нам возможность угадывать, лисица ли это или все же лошадь.

– Как с облаками, – дополнил мальчик.

– Верно, – кивнула мама. – Мы были впечатлены этим изумительным местом настолько, что сначала даже не могли сделать и шагу, боясь повредить это великолепие.

– Погоди, – остановил её Аквер. – Но как там ходить? Он горбатый или…

– Нет, он не горбатый, – сказала мама. – Сури несколько отличается от других великанов, о которых ты знаешь. Например, великаны из города Снегопадов. Помнишь, я рассказывала тебе про разводные мосты и тропу гигантов.

Аквер кивнул.

– Великаны города Снегопадов не такие огромные, даже мелкие, по сравнению с Сури, и передвигаются как люди. Сури же это, грубо говоря, ящерица, только большая. Огромное тело с лесом на спине в пятнадцать или, может быть, восемнадцать гектаров, которое балансируется массивным хвостом длиной примерно в два километра. Но забраться на него можно лишь по одной из ног, хвост для этого слишком непредсказуем, да и опускается к земле не так часто. И мы залезли по левой задней. Собирали ягоды, искали грибы, любовались цветками диких кустарников и впитывали запахи свежести с примесью свободы. Мир оттуда казался совсем другим, – мама как-то необычно вздохнула. – А с твоим отцом мы нашли там земляничную тропинку. Вернее, нашел её он, а потом заманил меня туда горстью спелых ягод, но разве в ягодах было дело, – она слегка застыла, проводя мизинцем и безымянным пальцем по губам. – Мы были одни, а ветер подталкивал нас в спины, и случился поцелуй. Первый. Поцелуй на земляничной тропе…

– Ой! Ну, мам! – завопил Аквер. – Хватит уже.

– Ладно-ладно, – залилась смехом мама. – Мы насобирали всяких вкусностей, а затем спустились с великана и очень долго шли, возвращаясь в деревню. Сури унес нас слишком далеко, а лошади убежали домой без нас, но мы были настолько счастливы и впечатлены, что и не заметили обратного пути, – она начала легкими постукиваниями выбивать весь прогоревший табак в специальную для этого мисочку. – Так и закончилось наше приключение.