Антон Алексеев - Рыцарь с земляничной тропы

– Аквер, – обернувшись, ответила мама. – Ты чего так долго? – спросила она сына, который, по всей видимости, собирался утонуть в выливающейся воде.

– Не ругайся, мам, – ответил мальчик, оторвавшись от питья. – Мы с ребятами пытались понять, откуда доносится этот странный звук, – и он продолжил пить.

– Ах, звук! – произнесла мама, с показным удивлением, приправленным щепоткой умиления. – И что же вы выяснили?

– Толком ничего не выяснили, – отдышавшись рапортовал Аквер. – Нас стражник поймал, когда мы хотели сбегать за холмы. Но ребята говорят, что звук рождается от шагов огромного великана. Бом, бом, – Аквер наглядно показал сие действо. – А идет он по Пепельному полю, где-то вдалеке, даже, может быть, у старого леса. Ребята думают, что у великана нога, как наша деревня, представляешь. Или погоди, – мальчик задумался. – Может быть, даже глаз у него, как наша деревня, такой он большой.

– А ты чего? – с заигрывающей улыбкой спросила мама.

– А что я? – произнес Аквер, сделав серьезный вид. – Я им, конечно же, не поверил. Нога размером с деревню, это я еще могу представить, – мальчик начал спешно снимать рубаху. – А вот глаз, это уже перебор.

– Даже так, – хихикнула мама, принимаясь складывать рубаху, взятую у сына.

Аквер стремительно высвободился из обуви и штанов, положив их, как всегда, не на то место, а затем, в несколько отточенных движений влез на полати между печью и стеной.

– Мам? – накрываясь одеялом, спросил мальчик.

– Что?

– А что ты думаешь по поводу этого звука и великана?

– Я говорила тебе не слушать россказни твоих мальчишек, – вздохнула мама, складывая вещи Аквера на сундук. – У них языки без костей!

– Да, говорила.

– Так вот, – мама улыбнулась и тихо произнесла. – В этот раз твои приятели совершенно правы.

Аквер только и смог, что застыть с разинутым ртом.

– Великан! – повторил мальчик столь будоражащее слово. – А что если он придет сюда? Он же растопчет нас!

– Не придет, – сказала мама, присев на скамью около стола и вытащив при этом маленькую, деревянную трубку, – по крайней мере, раньше он к нам не заходил.

– Раньше?

– Раньше, – кивнула она, достав маленький мешочек с душистым табаком.

– Ты видела его, правда? Расскажи, мам. Ну, пожалуйста. Я не смогу заснуть, если не расскажешь.

Мама начала размеренно высыпать табак на стол с крайне задумчивым видом. Она вспоминает, подумал Аквер, и поэтому не стал усиленно канючить, ведь так можно было спугнуть отличную историю, а он очень хотел её услышать. Мама проверила влажность табака, тихонько смяв его, а после, убедившись в пригодности, начала засыпать табак в трубку крохотными горстями, периодически постукивая пальцем по стенке чаши для равномерного распределения. Одновременно с этим она начала говорить:

– Когда великан последний раз был в этих краях, мне было чуть больше лет, чем тебе сейчас, – чаша наполнилась до краев, и мама взяла еще одну небольшую горсть и примяла содержимое большим пальцем. – Сури! Так его зовут. Огромный! Настолько большой, что на его спине произрастает целый лес, может быть, немного меньше Заячьего, что за рекой, – еще одна небольшая горсть оказалась в маминой руке, и она снова начала приминать табак, но уже движением по кругу, – где ваше сиятельство, – мама указала трубкой на сына, – с торчащей мордочкой из-под одеяла, умудрилось заблудиться, – подмигнула мама отпрыску.

– Ух ты, – широко раскрыв глаза, заключил Аквер, но тут же резко опомнился. – В смысле, ничего я не заблуждался, я просто долго гулял.

– Вот скажи мне, – мама отложила свое занятие на секунду, – почему другие дети не доставляют столько проблем своим матерям?

– Потому что другие матери пьют больше вина, чем ты, – резонно заметил мальчик.

– Вы только посмотрите на этого знатока житейских мудростей, – заулыбалась мама и поднесла трубку ко рту, дабы проверить тягу. – А знает ли знаток, что из этого вытекает?

– Нет, – удивился мальчик. – А что? Что из этого должно вытекать?

– Такие вот знатоки обычно помогают своим мамам заготавливать к зиме вдвое больше яблочного вина, – мама щелкнула пальцами и указательный направила прямо на сына, а затем продолжила забивать трубку.

– Ну, мам! – закатил глаза Аквер. – Ты вроде бы рассказывала про великана. А то началось тут! Вино, знатоки какие-то.

– Ладно, ладно, – хмыкнула мама и взяла лучину со светца. – Великан так великан, – она начала водить лепестком пламени по поверхности табака, слегка потягивая воздух через трубку. – Он был огромным, как я уже говорила. Будто гора, уставшая ютиться в общем хребте, и решившая прогуляться. Кто знает, – мама пожала плечами, продолжая раскуривать трубку. – Может так оно и есть, – она сделала небольшую паузу, чтобы достать специальную топталку, но Аквер заметил кое-что еще. Он увидел, что лицо матери неожиданно стало еще лучезарнее, чем обычно. – А потом твой дедушка, – продолжила она, – взял нас, деревенских мальков, посадил на лошадей и сказал: «Ну, что соколята, поехали по грибы!» И мы поехали, – мама вздохнула, и казалось, что по её телу пробежали мурашки. – Ах! Как же там прекрасно в том лесу, вот только чтобы увидеть эту жемчужину природы нужно забраться по одной из ног гиганта, а это дело непростое. Шутка ли, больше ста метров вверх. Я помню левую ногу, – мама умело орудовала топталкой приглаживая табак, разравнивая поверхность. – Сначала Подножье, потом Выступ – клык, Косоворотка, Скользкий камень и Чихальня, – перечисляла мама значимые места скалы, – Змеиная тропа, которая спиралью обвивает ту самую ногу и только лишь в одном месте проходит сквозь скалу, где прячется Шутиха, – мама начала второй этап раскуривания, делая мягкие, плавные затяжки, чтобы тление занялось равномерно по всей поверхности. – Дальше Галерея, а после по плоской части ноги к лесу изливающейся красоты, – и она сделала первую, полноценную затяжку, выпустив красивый, вкусный клуб дыма к потолку.