Наталья Федюшина - Восходящее солнце Астерии - Священное Древо

– Ты ведь ее видишь, Кондрат? Не правда ли? ― спросила старушка.

– Кого? ― переспросил Кондрат, стараясь не выдать дрожь в голосе.

– Деву с синими волосами. Ты знаешь, что она идет за тобой. Это лишь вопрос времени, когда вы встретитесь.

– О чем это она? ― спросила Оливия обеспокоено.

– Старуха сошла с ума. Уведи ее, Бернон.

Кондрат потер переносицу, надеясь, что, когда снова поднимет взгляд миссис Помсли больше не будет в кабинете, но он ошибся. Бернон замер всего в дюйме от старушки Маргарет, не смея к ней притронуться.

– Да ладно. Неужели капитан королевской армии боится пожилую женщину? ― спросил Кондрат, не веря глазам.

– Ты с ней не жил, ― ответил здоровяк и попятился.

– Что за утро такое? ― возмутился король. ― Вокруг меня слишком много женщин. Все проблемы от них.

Оливия фыркнула. Рыжие волосы метнулись в сторону от легкого движения кисти. Локоны рассыпались по плечам словно яркое кружево. Кондрат нервно сглотнул, когда взгляд коснулся изгиба ключицы. Штаны стали теснить словно уменьшились на два размера. Он еще не забыл горячих касаний девушки, когда их так грубо прервали.

– Закрой порт, ― напомнила о себе миссис Помсли.

– Да что ты заладила? Закрой порт ― закрой порт, ― возмущенно ответил Кондрат и стукнул железным кулаком по столу. ― Я здесь король. И только мне решать, когда его закрывать.

– Если бы твой разум не был занят этой рыжей вертихвосткой, ты бы давно уже это сделал.

– Легче с выражениями, старуха, ― возмутилась Оливия.

– Думаешь, стала человеком, и я прощу все, что ты сделала, когда была демоном? Не бывать этому.

– И поделом. Не очень-то и хотелось.

– Замолчите! Обе! ― не выдержал Кондрат. ― Вокруг меня слишком много женщин. Уже жалею, что покинул разбойное дело и ввязался в дела мятежников.

– Это твоя судьба. От нее не спрячешься в лесных пещерах, ― произнесла миссис Помсли словно озвучила смертельный приговор.

– Откуда вы узнали о синеволосой деве? ― спросил король.

– Я видела будущее…

– Ха! Зачем так далеко заглядывать, когда и под ноги посмотреть не в силах? ― прервала старушку Оливия.

– И кто же в этом виноват?

– Действительно. Кто?

– Бернон, выведи хотя бы Оливию, ― взмолился Кондрат.

– Не смей меня трогать, здоровяк! ― возмутилась она.

Бернон лишь развел руками. Его глаза сапфирового цвета виновато поникли на фоне темной кожи лица. Он был бессилен перед двумя женщинами.

– Лишу должности, капитан, ― произнес Кондрат.

– А они меня жизни.

– Серьезно? Да что ж за день такой.

В дверь неожиданно постучали. Все резко обернулись на стражника, который просел под пристальным взглядом четырех пар глаз.

– Что тебе надо, Лойд, ― спросил Кондрат своего верного рыцаря.

– К вам пришли, Ваше величество.

– Только не говори, что женщина.

– Как вы узнали.

– Черт.

Лицо Кондрата перекосило от злости. Он готов был выставить всех за дверь и не впускать до завтрашнего рассвета. Руки трясло, а голова гудела словно заиграло сотни фанфаров. Но больше всего Кондрата поразила старушка Маргарет. Она побледнела, будто услышала дату своей кончины. Бернон тоже это заметил и успел подать руку до того, как миссис Помсли чуть не рухнула на пол.

– С вами все в порядке? ― заботливо спросил, здоровяк.

– Лойд, принеси воды, ― приказал Кондрат.

– А что делать с посетительницей? ― спросил юнец.

– Веди сюда. Одной женщиной больше, одной ― меньше. Какая уже к черту разница.

– Нет! Не делайте этого! ― крикнула старушка Маргарет и потянула руки к закрытой двери.

Юнец скрылся, а миссис Помсли стало еще хуже. Она шептала себе что-то под нос и словно находилась в трансе. Даже Оливии стало жутко от почти немой сцены. Девушка обняла себя за плечи и обеспокоено смотрела, как дрожит на коленях старушка. Она словно молилась ушедшим богам. Никто не посмел ее прерывать. Все замерли в ожидании. Вдруг Кондрат почувствовал легкий озноб. Словно кто-то открыл окно и впустил в кабинет северный ветер. В груди что-то щелкнуло, и воздух отяжелел.

– Поздно закрывать порт. Она уже здесь, ― вдруг произнесла старушка, и дверь скрипнула.

Все в кабинете уставились на девушку, чье лицо скрывалось в тени капюшона. Синие локоны длинных волос торчали из-под ткани в разные стороны. Кондрат был готов провалиться сквозь землю. Для него время остановилось. Только этот миг и девушка из сна. Капюшон слетел на плечи. Она почти не изменилась. Милое лицо обрело угловатые скулы, а добрый взгляд ― более резкие черты. В остальном девушка оказалась в точности как из мира грез. Сошедшей с портрета в медальоне, который сейчас прожигал грудь. Она была той чей голос манил Кондрата и в то же время пугал.