Александр Бруссуев - Война мертвых

Запалила искра, загудели колокола,

Залетела стрела в тихую обитель.

Пламенем пылает пожар и спешит уберечь алтарь

Старый звонарь, Ангел мой хранитель. 26

6. Черные и Пот.

В животе у Илейки заурчало. Он посмотрел на Охвена и спросил:

– У вас как тут с едой дела обстоят?

– Где перекусить можно, а, марсиане? – это уже Макс, тоже внезапно почувствовавший приступ голода, обеспокоился.

А Тойво промолчал, хотя есть ему захотелось не меньше, чем всем остальным. Просто он был деликатным и вежливым человеком, обученный Соловецким лагерем ко всяким ограничениям.

Мортен, судя по виду, растерялся.

– О, блин, я и позабыл, что люди без еды и питья очень быстро в души превращаются, – сказал он. – Сами-то мы как-то не очень.

– Святым духом питаемся, однако, – то ли пошутил, то ли всерьез добавил Охвен.

– Придется голодать? – тяжко вздохнув, предположил Илейка. Глаза у него сделались печальными-печальными.

Мортен вопросительно посмотрел на своего старшего товарища и после утвердительного кивка начал карабкаться на ближайший валун. Беса на нем не было, то есть этот кусок скалы был необитаем по неизвестной причине.

Молодой викинг спустился тогда, когда прочие товарищи уже всерьез начали считать, что он там провалился, либо улетел в далекие дали. Всем своим видом он давал понять, что увидел нечто важное и определяющее.

– Ну? – спросил Охвен.

– В общем, так, – ответил тот. – Держаться правее ям с грязью – будет жаровня. Если удастся ее обогнуть, то там должно быть то, что нам нужно. То есть, не нам, а людям. Еда. И питье.

В общем, направление движения вырисовалось. То ли на запад, а, может быть, и на восток. Это было не страшно – можно по ходу движения сориентироваться.

Охвена смущало несколько факторов, с которыми нельзя было не считаться.

Во-первых, там, где много грязевых ям, там всегда пасутся условно неисправимые, то есть черные, души. Несмотря на то, что каждый умирает в одиночку, эти бросаются гвалтом, и никак с ними не договорится. Вычисляют, падлы, тех, кто не как они, и рвут их на части, чтобы потом эти части предложить бесам, которые в скоплениях душ всегда присутствуют. Они сидят на камнях в свободное от работы время и поедают подношения. Поддерживают свои силы, чтобы, заступив на очередную вахту, мучить грешников с прежним энтузиазмом.

Конечно, вкуснее для них не те, кто чуточку Господней искры в себе содержит, но привередничать не приходится. Черные души теперь на десерт. Их отчего-то валят не так уж и часто. Организованней они стали, что ли.

Стало быть, следует опасаться нападения. Не привыкать, конечно, но с живыми людьми все непросто.

У душ по причине естественной среды пребывания, крови нет. Они сами и есть кровь, только в другой формации. Люди не вполне подготовлены для этой среды, то есть для них все совсем неестественно. Можно им проливать кровь, или нельзя – это науке неизвестно. Наверно, все-таки нельзя.

Если же на человека нападают с враждебными намерениями, то кровопускание очень даже возможно. И что тогда будет? Копец будет.

Бесы за каплю живой крови родину продадут. Ну, а черные души возрадуются самым мазохистским образом и будут эту кровь выцеживать по миллиграммам.

Есть возможность, конечно, что ничего не случится, но по реальной оценке на это уповать не следовало.

Теперь, во-вторых.

Мимо жаровни пройти невозможно. Бесов там поблизости – как собак нерезаных. Схватят любую душу неприкаянную и втолкнут на самую середину сковороды – пущай подрумянится. Люди к такому обращению не приспособлены вовсе. Спекутся, к лешему.

Обойти, конечно, можно. Но размеров жаровен не знает никто. Все-таки Геенна огненная. Человек запросто исхудает настолько, что толку от него не будет никакого.

И в-третьих, совсем необязательно, что попадут они туда, где можно едой разжиться. Таких мест становится все меньше и меньше. И на то есть причины, о которых говорить можно лишь, оказавшись поблизости.

– Братцы, – сказал Илейка. – С черными душами я разберусь. Есть пока во мне силушка, что Иисусом и Андреем была дана 27. Руки тряпьем обмотаю, чтоб кулаки не ссадить – тогда подходи, братва.

– Появилась у меня задумка, как жаровню обойти, – заметил Тойво. – В шюцкоре нас тому не учили, но аналогии составить можно 28.

– А я найду любую еду, где бы она ни была упрятана, – добавил Макс. – В ментовке такому не учат, тут жизненная позиция важна.