Ольга Старикова - Озаряющие

– Мне надоели твои препирания, – жестко прервал его Ким. – Услышу от тебя еще хоть слово, заставлю тренироваться не до ужина, а до завтрашнего утра. – Дэниел хотел возразить, но усталость брала вверх. Отец почти не давал ему отдыха, и он понимал, что просто не выдержит ночь без сна. – А ты, Том, начни уже хоть что-то делать! Твой брат готовится к службе, много тренируется, а ты лишь торчишь дома целыми днями рядом с матерью. Такими темпами просидишь всю жизнь в луже. Ты, конечно, уступаешь ему во всем, но если будешь стараться изо всех сил, то сможешь хотя бы приблизиться к уровню Дэниела.

На этом разговор закончился. Ким со своим старшим сыном ушел, оставив Тома одного. Мальчик смотрел им в спины и старался изо всех сил сдержать слезы, отец запрещал им с братом плакать.

Том понимал, что для вступления в Озарение необходимо показать хорошие результаты. Это вполне реально, если учитывать тот факт, что это удавалось и людям, у которых подготовки не было вообще. Однако в столь раннем возрасте никто не пытался попасть в Озарение. Даже Дэниел, который поступил в тринадцать лет, выделялся среди остальных.

Том решил спросить совета у матери, так как не представлял, что ему делать. Потом он вспомнил, что та сейчас с сестрой. Их лучше не отвлекать, его всегда наказывали, когда он мешал Еве заниматься. Мама очень много времени уделяла ей, старалась привить девочке любовь к учебе. Иногда Том завидовал младшей сестре, но на самом деле его хотя бы не заставляли сидеть на скучных занятиях, которые были ему совершенно неинтересны. Ева этим похвастаться не могла.

Мама редко общалась с Томом, предоставляя воспитание сыновей Киму. А у него времени на это почти не находилось. Сначала война, из-за которой он подолгу отсутствовал дома, теперь Озарение, где его назначили советником. Это очень высокая должность, поэтому и обязанностей у Кима стало много. Он иногда находил время для тренировок с Дэном, и тогда они уходили вместе и возвращались лишь к ужину.

Том не чувствовал обиды, ему резко стало все равно. Перечить мальчик все равно бы не осмелился, так что оставалось лишь смириться. Все, чего ему хотелось, чтобы его заметили. Но даже это со временем стало для него уже не таким важным.

– Том? – наконец выговорил Дэниел.

– Да, брат, я жив.

Удивленное выражение лица брата заставляло Тома улыбаться. Он никогда не видел Дэниела таким растерянным, это делало момент еще приятнее. Не каждый день удавалось добиться такого эффекта.

– Но я видел твое тело, нелюди сожгли его, – сказал Дэниел. – Твое кольцо лежало рядом, из-за этого мы и решили, что это ты. Я не терял надежды и ждал, когда ты вернешься, но спустя год понял, что лишь мучаю самого себя. – Дэниел вдруг начал кричать: – Ты хоть понимаешь, как мне было трудно смириться с твоей смертью? На это ушло много времени, а с чувством вины я так и не справился.

Том лишь рассмеялся на это. Дэниел сразу же замолк и недоуменно уставился на брата.

– Ты правда думаешь, мне не плевать на это все? – Том приподнял бровь. – Я страдал из-за тебя куда дольше.

– О чем ты? – не понял Дэниел.

– Ого, – усмехнулся Том. – Как лицемерно, я приятно удивлен.

– В чем же заключается мое лицемерие? – Дэниел нахмурился, он совершенно ничего не понимал.

– Наверное, в твоем идеальном мире совсем незаметно, что твоему младшему брату нужна была помощь и поддержка.

– Я старался заступаться за тебя перед отцом, ты сам стал отказываться от моей помощи.

– А в чем смысл помощи, если ты в итоге всегда либо уходил с отцом, либо засыпал? Я понял, что тратить время на ожидание глупо. Лишь расстраивался с каждым разом все сильнее.

– Но ведь мне тоже было тяжело. Отец не давал продохнуть, гонял меня целыми днями, я валился с ног. Обижать тебя мне совсем не хотелось, засыпал я от усталости.

– Это все неважно, – отмахнулся Том. – Мне дела нет до твоих проблем. Что прошлых, что настоящих. Если в детстве я и был привязан к тебе, то сейчас мы абсолютно чужие люди. Ты мне нужен лишь для того, чтобы поставить точку на своем прошлом.

– Ты мне не чужой, – пытался достучаться до брата Дэниел. – Мы все еще семья. Неважно, сколько лет прошло.

– Нет, – неожиданно посерьезнел Том. – Твой брат смирился, что никогда не станет равным тебе, а это было единственное, что двигало меня вперед. Дальнейшее существование не имело смысла, и я бы убил себя. Нелюди тут совершенно не виноваты, они как раз меня спасли.