Дмитрий Иванов: Артефакт

– Тебе все это нравится… – скривился я.

– Таковы правила игры, – возразил он.

– Я твоя последняя игрушка.

– Да…

– Ты останешься совсем один.

– Я всегда был один, – сдвинул он брови. – Сколько бы ты ни путался у меня под ногами… Но я всегда был первым.

– В чем это? – насмешливо спросил я. – Как-то не следил я за твоими успехами…

– Я принимал решения и совершал поступки, а ты только замаливал за меня грехи да подбирал объедки с моего стола, – надменно заявил он.

– Какие грехи, какие еще объедки? – изумился я: он однозначно проживал жизнь в какой-то другой реальности…

– Я шлепнул того парня, а ты отсидел… Нет?

– Вот ты о чем.

– А помнишь ту девку?

– Какую девку?

– С которой Кегля путался.

– Ольгу?

– И тут ты опоздал… – ухмыльнулся он.

– Так это ты изнасиловал Ольгу?

– А ты думал, «умник»? – На его лице было написано такое искреннее самодовольство, что мне даже стало немного жаль его – он совершенно не понимал, насколько нелепо это выглядело.

– Но у него была печать, – недоверчиво прищурился я. – У тебя печати не было, ты просто хочешь меня разозлить…

– Я оказался в том же месте и в то же время. Удивительно, правда? Жизнь полна таких неожиданностей. Я пришел навестить Кеглю… Эти печати очень вероломные штучки – так и норовят тебя подставить. Не замечал?

– Я не стану тебя убивать, – равнодушно сказал я.

– Я знал, что ты слабак, – сразу же посерьезнев, укоризненно заметил он.

Вспышка молнии вырвала его лицо из полумрака, и я вдруг отчетливо увидел в глубине его зрачков затаившийся древний ужас.

– Тебе придется все начинать сначала. – Я снял медальон со своей шеи и облегченно вздохнул: у меня было такое ощущение, что снял я с себя ярмо.

– Слабак… – повторил он. – Ты бросаешь меня, а мы могли бы…

– Больше нет, – покачал я головой, протянув медальон ему. – Теперь я свободен.

– Но мы должны… – окончательно потерялся он, даже не взглянув на печать.

– Кому?

Он что-то ответил, но докатившиеся до нас раскаты грома помешали мне его услышать. Зато я увидел нож в его руках – это было явно антикварное оружие.

– …Мне просто больше ничего не остается, я должен… У меня… у меня больше ничего не остается… – почти беззвучно бормотал он, словно творил заклинание.

– Собрались, мальчики? – послышался со стороны спальни до боли знакомый женский голос: в дверях, кутаясь в мой махровый халат, стояла Юлия. Она сладко зевнула, подошла к письменному столу и поставила на него высокую восковую свечу, которую держала в руке. Надо сказать, ее внезапное «явление» ошарашило меня почище всех этих громов и молний, которые нагнетали жути за окном: выглядела она совершенно обыденно, по-домашнему, и этот ее облик так контрастировал с ирреально сумрачным миром вокруг нас, что его ирреальность стала, наконец, вопиющей… И от нее веяло тем же самым спокойным, умиротворенным присутствием чего-то вечного… что было так безмятежно в своей вечности там – посреди залитого солнцем безлюдного города…

– Мы тебя разбудили, милая? – с неожиданной нежностью в голосе поинтересовался смертельно опасный осколок моего «я», трепетно лаская пальцами лезвие старинного кинжала.

– Я давно не сплю, – улыбнулась она в ответ и, чиркнув спичкой, зажгла свечу. – Только вы не хотите меня замечать.

– А ты не верила, что он придет…

– Я верила, – мягко возразила она. – Но он пришел не только к тебе.

Свеча разгорелась так ярко, что вся комната наполнилась теплым колеблющимся светом.

– Уж не к тебе ли?.. – В его голосе прорезались неприятно вибрирующие нотки.

– Вряд ли он на это рассчитывал, – сказала Юлия.

Мой болезненный «осколок» снова обернулся ко мне, глядя с вызовом:

– Я всегда был первым, – заносчиво напомнил он. – Но это не значит, что тут ты можешь стать вторым.

– На этот раз ты не был первым, – спокойно заметила Юлия. – Иначе мне было бы не собрать вас…

Кажется, это здорово выбило его из колеи: он подавленно молчал.

– Не нужно больше крови, мальчики, – сказала она. – Вы уже взрослые, неужели вы еще не наигрались в эти игры?.. Или вы доверяете мне, или ничего у нас не получится.

– Но ему не нужна эта жизнь! – с отчаянием в голосе воскликнул мой «товарищ по играм». – Он готов отказаться от нее.

– Только так он может остановить тебя. Ты ведь не хочешь провалиться в пустоту?

Я слушал их зачарованно, словно ребенок: подозреваю, что я даже сидел с открытым ртом. «Рассудок беспомощен», – вновь вспомнил я. Все же хорошо, что нашего «умника» сейчас не было с нами – он бы точно не вынес всего этого и свихнулся… Зато «потом» он бы все объяснил как надо – все бы расставил по полочкам… Мыслить вспять – это же его конек.