Татьяна Устименко: Сказки Круговерти. Право уйти

– Господин Тарница, если не ошибаюсь? – негромко окликнул он барона, выходя из-за дерева.

– Ну? – набычился барон, совершенно не стремившийся к общению неизвестно с кем.

– Кажется, визит к провидице совсем вас не порадовал, – прозорливо усмехнулся Гадес. – Да и кому приятно услышать, что его любимое чадо сляжет, едва достигнув двадцати лет, и возможно, ужас-то какой, даже умрет.

– Кто вы такой? – начал звереть Тарница. – Откуда вам это известно?!

– Вы можете звать меня Гадес. А известно мне не только это. Еще, например, ведомо, что у вас имеется и младшенький сынок, коего вы никак не решитесь признать своим…

– И чего? – господин барон неприязненно рассматривал странного собеседника. На вид лет тридцать, хотя черт его знает, глаза-то колючие стариковские, или… наоборот, восторженно-юношеские? Тарница озадачено потряс головой и вновь уставился на вежливо улыбающегося Гадеса. Да нет, обычные глаза, цвета зимнего неба в погожий январский денек, и такие же холодные, даже, пожалуй, слишком, бр-р-р…

– А то, что я могу помочь вам избежать предсказанных неприятностей, – странный собеседник многообещающе улыбнулся. – А для предотвращения несчастья мне всего-то и нужен этот несчастный, не принятый вами ребенок…

Подобное предложение повергло Йожефа в некоторую растерянность, но ненадолго. Избавиться от бастарда (а в том, что этот младенец бастард, он не сомневался) – что может быть лучше?

– Забирайте, – буркнул он.

– О. – Гадес удовлетворенно потер руки. – Заключим сделку. Как только придет назначенное время и бастард достигнет принятого в ваших местах возраста совершеннолетия, я заберу мальчика, а взамен ваш старший сын останется жить.

– Отчего бы вам не забрать этого ублюдка немедленно? – сварливо осведомился барон.

– Увольте, друг мой, зачем мне грудной младенец? – в притворном ужасе замахал руками Гадес. – Теперь выбор только за вами.

Тарница недобро прищурился. Еще шестнадцать лет терпеть этого ребенка в своем доме… Ну, если только ради благополучия Кристофа!

– Ладно, – нехотя согласился он. – Заключим сделку.

– Надеюсь, вы пригласите меня в дом? Подписывать подобные договоры на улице – дурной тон. К тому же мне понадобятся бумага, чернила и непосредственно предмет сделки. Или вы думали, что я потребую от вас крови? – насмешливо заломил бровь собеседник.

Кстати, именно об этом Тарница и подумал, но виду не подал…

– Кровавые подписи есть не более чем глупая выдумка авторов дешевых мистических романов, столь популярных среди смертных. К тому же я не против пропустить стаканчик вина за удачную сделку, – продолжая городить прочую нагловатую чушь, Гадес думал о своем. К шестнадцати годам из несчастного ребенка выйдет отличная заготовка с прекрасным сочетанием страха, злобы и ненависти. Насколько он успел рассмотреть барона, тот не поскупится на пинки и щипки нелюбимому чаду, и Гадес получит хороший материал для будущей марионетки. А направить всю скопившуюся злость в нужное русло станет делом техники, как и подбросить мальчишке идею дальнейших действий. Он ухмыльнулся своим мыслям. О да, это заставит богов расшевелиться! А когда все будет исполнено, куклу уберут в сундук…

– …может, стоит и нам вмешаться?

– Тебе бы только вмешиваться! Знаю я вас, молодых да ранних!

– Пусть все идет своим чередом!

Сия незамысловатая перепалка происходила неподалеку от того самого места, где ещё недавно Гадес разговаривал с бароном. Три женщины, стоя под старым разлапистым кленом, спорили о прошлом, настоящем и грядущем. Самая старшая, чьи волосы уже посеребрила седина, сердито глядела на самую младшую, чьи тугие золотистые косы подобно двум толстым змеям спускались на грудь.

– Пусть все идет своим чередом, – веско повторила средняя, примиряющее вставая между двумя рьяными спорщицами.

– Как мы можем вмешаться, если у этого младенца ещё и прошлого-то толком нет! – ворчливо отозвалась старшая.

– Если мы не вмешаемся, то у него и будущего не будет, – сварливо огрызнулась младшая, не спеша примиряться.

– Зато у него имеется настоящее, в котором он плачет, пачкает пеленки и хочет есть! – вновь оборвала её средняя. – А в его судьбу и без нас найдется кому вмешаться.

– Только не говори, что эта рыжая пигалица и здесь сунет свой курносый нос, – старшая женщина недовольно поморщилась. – Она и так уже довольно путала нашу кудель!

– Прясть надо тоньше, вот тогда и не сунется Слепая Гостья наши огрехи расплетать, – раздраженно огрызнулась миротворица. – Пусть все идет своим чередом. Ведь сколько веревочке ни виться…